Шутка костлявой девы. Наталья Чердак

стаскиваю с ног грязные носки и натягиваю новые. Век носков тут короток. Пока что у меня хватает сил следить за чистотой и наслаждаться красотами природы, делать фотографии и просто отдыхать от суеты города. Хожу как заколдованный и ничего не замечаю вокруг. Иду себе и ни о чем не думаю. Позади меня кто-то ведет диалог: громкий и нудный. Будто говорят около моего уха, но это не так. Продолжаю идти до тех пор, пока не улавливаю собственное имя, кто-то настойчиво произносит его. И только тогда я оборачиваюсь. Никого нет. Вероятно, почудилось. От окружающей тишины я, наверное, принял собственные мысли за реальность. Вокруг никого нет. В радиусе ближайших пяти километров точно. С тех пор, как я покинул ребят, прошло уже часа четыре. Забираюсь на ближайший холм, чтобы найти следующий пункт для стоянки. Прямо по курсу горная деревня. Как мне кажется, в нескольких километрах.

      Спустя еще четыре часа дохожу: уставший и изможденный, но все же счастливый.

      Путь, который я выбрал, не самый сложный. Кольцо Акапуны. Первые три дня даются легко. Трудности начинаются, когда я достигаю небольшого городка. К этому времени уже ничего не хочется. Только забраться в барак и выспаться – это единственное, чего я могу сейчас желать.

      Но никто не пускает. Мест нет.

      Я загнан в тупик. Приходится спуститься на несколько сотен метров вниз: когда я поднимался, заметил палатку. Может, мне разрешат переночевать там? Преодолев расстояние, кричу:

      – Ребята, впустите!

      Номера, если так молено назвать крошечные комнатушки с четырьмя кроватями, в гостиницах забиты полностью, ни за какие деньги войти не разрешают, даже не кухне лежат тела и зверски храпят. Люди в палатке – моя единственная надежда. Без них я просто замерзну, или, что еще хуже, придется идти по темноте наугад.

      Наконец «молния» открывается, и я вижу радостные человеческие лица. Меня охотно пускают внутрь.

      Поблагодарив людей, спрашиваю, надолго ли они тут.

      – Честно говоря, мы уже сильно устали и хотим вернуться назад, – истерично произносит женский голос.

      Внутри темно, и я не могу различить лиц.

      – Именно, – поддакивает парень, – у нас горная болезнь у обоих: голова раскалывается ужасно, тошнит, аппетит отсутствует. С утра назад повернем, не ночью же идти.

      В этот момент у меня у самого начинает болеть голова. А спустя еще пятнадцать минут общения с ними я обнаруживаю у себя тошноту, моральную усталость и жуткий страх умереть. Это называется эффект плацебо. Такое часто случается, к примеру, с врачами: они читают учебники по медицине и потом начинают заболевать всеми этими мерзкими болезнями, о которых прочли.

      С такими параноиками, как эта парочка, опасно общаться. Страх передается. Он заразителен. Как безумие, что проникает в мозг и поселяется в человеке, пока полностью его не разрушит.

      Я решаю ненадолго выйти из палатки. Прогуляться, очистить мысли и справить нужду. Стоя в темноте посреди диких гор, я вспоминаю про перевал Дятлова.