Одна. Георгий Мо

думаю, тебе не стоит.

      – Ты повторяешь это как мантру? Каждый день перед зеркалом? Чтобы поверить?!

      – Знаешь… – он резко успокоился, сбавил тон. – Ведь не сами деньги – зло. Демоны, которые сидят в каждом человеке, так и ждут этих соблазнов. Когда ты ошибешься, когда споткнешься. В твоем случае – обретешь наследство. Разбудить своих демонов и не знать, как их усмирить – вот в чем сложность! Они лезут наружу. Ты не можешь их контролировать, – он сделал глубокий вздох. – Мы в чем-то похожи! Только мои демоны просыпаются, не когда я думаю о деньгах или трачу их. Мои демоны душат меня, когда я думаю о тебе или подобных тебе мужчинах, которых любят и женщины, и такие как я, мужчины. И ты можешь снова ухмыльнуться или поржать, сказать то, что я – стареющий гей! И даже пусть пидр! Но мне все равно! Выразить тебе симпатию была лишь попытка присмирить моих демонов. Только и всего. А вот ты! Ты своих демонов чем собираешься приструнить? Ты думал об этом?! Или так и будешь купаться в деньгах, а потом ненавидеть себя за это?!

      – Ты думаешь, что я ненавижу себя за это?

      – Правильнее будет задать другой вопрос, Рустем. Только ли за это?

      – Только ли за это?!

      – А зачем ты спрашиваешь меня? Спроси себя сам! Посмотри себе в глаза в зеркале на досуге и задай вопрос. Сам-то ты мужчина?! Или так… Тело с яйцами. Думаешь, перетрахав большое количество женщин, ты станешь более мужественным с точки зрения своей паранойи? А потерять одну-единственную и не сделать ни-че-го для того, чтобы хотя бы понять, почему так произошло – по твоему ерунда? Ушла, и помахал ей рукой вслед? Удобнее делать вид обиженного и брошенного мужчины, ведь так? – он с пыткой уставился на меня. – Что молчишь?! Все еще думаешь об определении слова “мужчина”? Не надо! Ты по факту рождения мужчина, как и я. Но судьбы у нас разные, романтик. Я полюбил всей душой денежки, и всем своим телом я тоже только с ними. Тем более, когда привык к их наличию с детства. Знаю, что ты не мечтаешь о том, о чем мечтаю я, имея все это, – он развел руками. – Ты рисуешь. Потому что тебе так проще касаться своей мечты. Через прекрасные цветы. Ты их любишь. У тебя их много! Но нет одной. Той самой! – Вася оглядел с презрением бокал с алкоголем. – Коньяк – говно редкое. Пора переходить на вино. Ты прав, что начал пить вино. Им хотя бы можно насладиться без изжоги и без последствий подобных пьяных ссор.

      Между нами не произошло никакой драки, даже несмотря на то, что мы говорили ожесточенно. Правда, каждый получил за это адекватную критику от другого. Просто выплеснулась какая-то больная, но очень живая энергия. Полноводная ярость если и вылилась, то только словесно.

      Противник был достойный мне: такой же сильный и способный сокрушить словом. Он оборонялся. Не показывал мне эмоций на лице, когда отчеканивал каждое ответное слово. Но боевой задор Васи кончился достаточно быстро, и он успокоился. Ему не хотелось добивать меня, вспарывать брюхо полуживому от паха до шеи, превращая в кровавое месиво по обычаю наших прошлых разговоров на грани. Ему было