Баттонскиллъ 3. Рабство Кольца. Александр Изотов

нырнули в прошлое, и я заволновался, меня стало распирать любопытство. Вылезти бы, послушать, мне это надо узнать.

      Зёрна граната? Говорите громче, я не слышу!

      И вылезти не могу, я руками-то толком двигать не умею. Кажется, я заворочался, а потом просто заплакал. О, а вот это я умею!

      Тут через борта, задевая погремушки, протянулись руки. А потом в губы ткнулось что-то тёплое, вкусное, пахнущее… молоком?

      Нет, не молоком.

      Твою-то за ногу, опять этот запах. Уж химический аромат зелья здоровья, сбавленный запахом тины, я никогда не забуду. Хотя в сравнении с варевом Кента это ещё настоящий парфюм.

      Искры резанули темноту, и я на миг вырвался из забытья. В губы тыкался бутылёк, по щекам струилась жидкость.

      – Пей, пей, братан!

      – Да не поможет, свиток надо, деревня…

      – Во, шевелится!

      Я закашлялся, подавившись, открыл глаза. Всё те же коридоры, и что-то оглушительно ревёт позади. Стены сотрясаются, или это меня трясёт?

      Холодно в животе, ног не чувствую. Да, прав Лекарь, здесь нубским зельем не отопьёшься. Грамотно порешил меня гоблин, ничего не скажешь.

      – Куда?! Герыч, куда, ядрён батон?!

      Я растерянно поднял взгляд. Развилка.

      Твою же за ногу, я не помню, куда идти. Когда меня здесь вёл Кент, я был в шоке от магического мира, и особо не запоминал путь. Один из проходов к боссу, а другой…

      – У-А-А-А!!! – рёв за спиной чуть прочистил мне мозги.

      – Тро… тролль?! – разлепил я губы.

      – О, да, ещё какой тролль. Большой и злой, да, Толян?

      – Кажется, он обиделся на меня. Но песня у меня вышла…

      – Братан, чего стоим? – Боря тряхнул меня, и я снова чуть не отключился.

      Пипец, так не поступают с раненым в живот, истекающим кровью. Обида и злость придали сил, и я опять поднял глаза, уставился на проходы.

      – Я так полагаю, у нашего лидера небольшие проблемы.

      – У-А-АР-Р!!!

      Я вздрогнул от рыка, а потом поднял руку, ткнул пальцем.

      – Направо!

      Это было выше моих сил, и я сразу отключился.

      ***

      – Аха-а-ап!

      Я распахнул глаза, и сразу же схватился за живот. Клинка нет, а вот дырка в нагруднике есть. Больно, но терпимо.

      Вокруг полумрак, вверх поднимаются штабеля ящиков, и мы сидим в одном из проходов. Торчат между досок ржавые клинки, какие-то прутья. Блин, а я ведь помню этот склад.

      – Э… – только успел сказать я, как тут же мне рот накрыла ладонь.

      Надо мной замаячили тени, я узнал шлем Бобра. В ухо ударил его шёпот:

      – Тише ты, Герыч.

      – С воскрешением, – дохнула в другое ухо Биби, прижатая моей спиной к ящикам.

      – Он где-то здесь, – прошептал Лекарь, прикладывая палец к губам.

      Кажется, я понял. Меня воскресили, причём свитком, в полевых условиях. Сил не было, и ужасная слабость во всём теле.

      Но я жив! Пипец, твою-то за ногу, я жив!

      Опёршись и виновато глядя на помятую Биби, я привстал, занимая более удобную позицию.

      Наш ряд ящиков уходил к более светлому проходу, и там