Взгляд на миллион. Алейн Эмильен

утром. Сердце…

      Мартин сразу вспомнил эту милую, изящную женщину, которой он так восхищался на винограднике, годовщину свадьбы и споры о пирогах.

      – Что вы дальше будете делать? – спросил он.

      – Сэм должен приехать с минуты на минуту, и мы все вместе поедем на виноградник, – ответила Сьюзен.

      – Я поеду с тобой, – сказал Мартин.

      – А как же твоё обучение в Лондоне?

      – Думаю, я гораздо нужнее тебе сейчас здесь.

      Сьюзен с благодарностью посмотрела на Мартина и, тяжело вздохнув, со слезами в голосе произнесла:

      – Я увольняюсь из магазина и переезжаю к отцу. Он без меня не справится.

      – Да, конечно. Всё правильно, – сказал Мартин.

      Жак сидел за столом и непонимающе смотрел в пустоту. Сьюзен периодически вставала, отходила к окну, потом возвращалась к отцу и пыталась о чём-то с ним говорить, но он только кивал головой и что-то бубнил себе под нос.

      За сравнительно короткое время некогда статный и уверенный в себе мужчина превратился в раздавленного и потерянного старика.

      Сьюзен понимала, что только от неё сейчас зависит, как скоро отец придёт в себя и поймёт, что надо собрать всю свою волю в кулак и продолжать жить дальше. Она надеялась, что, когда они вернутся на виноградник, отец со свойственной ему принципиальностью снова возьмётся за дело, и они смогут пережить это нелёгкое время.

      Вскоре послышался протяжный автомобильный гудок, и Сьюзен выглянула в окно. Это был Сэм. Мартину на мгновение показалось, что сейчас он, как в детстве, встанет на подножку машины, и они поедут вдоль виноградника, потом будут долго катить по извилистой, пыльной дороге меж оврагов и длинных лесных массивов, пока не свернут на ферму к Сэму…

      Все вещи были собраны, и можно было спускаться к машине.

      – Отец, надо идти, – сказала Сьюзен и осторожно тронула его за плечо.

      Мартин помог Жаку встать, и они, пройдя по длинному, тёмному коридору в сторону лестничного пролёта, который всё ещё был завален всяким ремонтным хламом и мусором, стали медленно спускаться вниз. Сьюзен в последний раз оглядела комнату, затем сняла со стены календарь, на обратной стороне которого Мартин написал её портрет, и снова глубоко вздохнула. Всеми силами пытаясь остановить подступающий к горлу ком и не разреветься по-настоящему, она вышла вслед за Мартином и Жаком, и, заперев дверь, спустилась по лестнице в магазин. Нэнси взяла у неё ключи и отдала последние причитающиеся ей деньги.

      – Сью, смотри, какой красивый пейзаж нам подарил твой знакомый, – сказала Диана и виновато опустила голову.

      Сьюзен прикоснулась к картине и попыталась улыбнуться, вспоминая утренний разговор с Мартином… Сейчас ей казалось, что здесь она оставляет нечто большее, чем просто хорошую и интересную работу. Она любила этот магазин, свою комнату и вид из окна и не верила в то, что мамы больше нет. Как будто жизнь самой Сьюзен оборвалась в один момент. Всё перестало иметь смысл, словно кто-то вдруг выключил свет, и ты навсегда остался один в кромешной темноте… Сьюзен с �