Взгляд на миллион. Алейн Эмильен

по красоте орхидеи и пригласить на танцы». Мартин придержал дверь и не заметил, как вслед за дамами вышла Сьюзен в своём воздушном белом платье и удивительно изящной шляпке.

      – Добрый вечер, Мартин! Ваш букет – просто прелесть. Лилии – мои любимые цветы, – сказала она и улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.

      Начинался дождь, и молодые люди зашли в кафе напротив. Сразу после того как официант проводил их за свободный столик, Мартин спросил:

      – Сьюзен, вы давно работаете в этом магазине?

      – Чуть больше года. Я переехала в Париж прошлой весной, – ответила она, с удовольствием вдыхая аромат свежих белоснежных лилий.

      …Находясь в этом кафе, рядом с книжным магазином Lys Blanc («Белая лилия»), Мартин вспомнил, что именно здесь он рисовал чаще всего в первые дни после своего приезда в Париж. И совсем недавно, зная, что весной на набережных канала Saint-Martin (Сен-Мартен) по вечерам бывает много туристов, он на открытой террасе допоздна делал свои наброски.

      – Сьюзен, вы знаете, а ведь я бывал рядом с вашим магазином много раз, и, возможно, мы даже встречались… Случайно. Я рисовал вон за тем столиком на открытой террасе. Оттуда открывается очень красивый вид. Вечером на воде бывает много одиноких судёнышек, в которых влюблённые пары любуются на закат. А вон там… – и Мартин взглядом указал на лестницу, ведущую вниз к самой набережной, – часто играет на гармонике какой-то пожилой француз, который явно неравнодушен к старым морским песням и фиалкам. У него в корзине всегда есть пара-тройка таких маленьких букетиков, которые ничего не стоят, и все желающие могут просто взять любой понравившийся цветок. Я слышал, что многие здесь называют этого странного старика не иначе как – Фиалковая Душа. Забавно, правда? – И Мартин, улыбнувшись, посмотрел на Сьюзен.

      Сейчас он казался ей добрым, умным и очень искренним, что было абсолютно несвойственно молодым людям её немногочисленного окружения, для которых главными приоритетами в жизни были происхождение, образование и политические взгляды, а не настоящие человеческие чувства и качества.

      Дождь вскоре кончился, и Мартин со Сьюзен смогли выйти из кафе. Они, не спеша, прошлись вдоль канала и поднялись на мост. Мартин снял пиджак и бережно накинул на плечи девушке. Он снова вспомнил тот вечер, когда бежал в галерею Vieux Château («Старый замок»), прижимая к груди написанную для аукциона картину, и на секунду задумался. Сьюзен остановилась, поднесла букет к лицу и мечтательно посмотрела на юношу.

      Живой аромат цветов и красота Сьюзен окончательно сводили с ума Мартина. Он всё ещё боролся с собой, ему не давали покоя мысли о Марго и о том, как он всё-таки неверно поступает, предаваясь праздности и различного рода искушениям. Но он уже ничего не мог с собой поделать. Он подошёл и страстно поцеловал Сьюзен.

      Это произошло, как-то само собой и не выглядело глупо, дерзко или смешно. Сьюзен и Мартин словно были созданы друг для друга. Она – чтобы дарить красоту, молодость и вдохновлять. Он – чтобы всё это прочувствовать,