Шоумен. Министерство мокрых дел. Владимир Васильевич Гриньков

давно его знаете?

      – Несколько лет.

      – Два года? Три?

      – Возможно.

      – Вы застали Самсонова в этой программе?

      Ого, как глубоко они копнули! Самсонов стоял у истоков нашей программы. Он её придумал, и он же её создал. Все мы были тогда никем, про нас никто и не знал, а имя Самсонова гремело. У него была популярность, которая нам, нынешним, и не снилась. А потом Самсонов погиб. Трагически. И мы, те, кто с ним работал, решили продолжать его дело. Но то, что здесь, в банке, добрались и до Самсонова …

      – Самсонов лично принимал меня в программу.

      – А Дёмин тогда уже у него работал, – как бы подтвердил начальник службы безопасности.

      – Да.

      – Значит, вы в курсе той истории с хищением средств?

      Он уже снял свою маску. И снова был собой. Только факты, и никаких эмоций.

      – Каких средств? – изобразил я неустойчивость собственной памяти.

      – После гибели Самсонова всплыли факты хищений. Главным подозреваемым по делу проходил Дёмин.

      – Но дело закрыли.

      – А хищения-то всё-таки были.

      – Я не посвящён в подробности.

      Он посмотрел на меня долгим взглядом.

      – Хорошо, – сказал после паузы так, словно перевернул очередную страничку.

      А на следующей страничке было …

      – Потом он убил человека.

      – Дёмин?!

      – Дёмин, – спокойно подтвердил мой собеседник.

      – Да, – пришлось признать мне очевидное. – Но он убил бандита. Защищая свою жизнь и жизнь своих товарищей. В том числе и мою. Было расследование, и Дёмина оправдали.

      – Я знаю. Но – убил ведь.

      Если бы не решимость Ильи в тот раз – в ночи, далеко за городом, перед лицом вооружённых бандитов – я бы сейчас не сидел в этом кабинете. Потому что никто из нас не выжил бы в той переделке, если бы не Илья. Я так и сказал начальнику службы безопасности. Он молча выслушал, потом подвёл итог:

      – Его придется исключить.

      – Для него это будет полной неожиданностью.

      На самом деле я хотел сказать, что это чертовски оскорбительно. Для Ильи. Да и для всех нас.

      – Что ж, – мой собеседник развёл руками.

      И я понял, что всё будет так, как он решил. У него свои представления о том, как всё должно происходить, ещё и опыт многих лет службы – где? Я не знал, где он служил. Но сейчас он был явно на своём месте. За несколько дней собрал всю информацию, какую только можно раскопать, и на её основе сделал выводы. Этот банк никогда, наверное, не попадёт впросак. Потому что они прикрыты со всех сторон.

      – Хорошо, – сказал я. – Пусть будет по-вашему. Когда мы сможем начинать?

      Он заглянул в календарь.

      – В воскресенье у нас сокращённый день. Работаем до двенадцати. Да и то не все службы. А после двенадцати здесь нет никого, кроме охраны. Очень удобно. Установите свои видеокамеры. А в понедельник милости прошу – снимайте своё кино.

      Лучшего и придумать было нельзя.

      – Мы приедем в воскресенье в два.

      Он сделал пометку в настольном календаре.

      – На установку аппаратуры уйдёт