Всё о Кыше, Двухпортфелях и весёлых каникулах. Юз Алешковский

к доске». Ведь у нас в классе есть девочка с двойной фамилией – Иванова-Зеленко. Только так нельзя. Я уже узнавала у бабушки, – пожалела Снежка.

      Напоследок она спросила номер моей квартиры, пообещала как-нибудь зайти, и мы попрощались…

      Глава 24

      Как только я отвязал Кыша, он сразу забыл про обиду, запрыгал вокруг меня, стараясь лизнуть руку и радостно визжа.

      Я налил супа себе и ему. Он посмотрел на миску, понюхал её, зашевелил ушами и спросил:

      «Р-ра! А где же кость?»

      – Сегодня нет кости. Вот позанимаемся, пойдём в магазин и купим за девяносто копеек суповой набор. Там много костей. Хватит и тебе, и папе. Ешь.

      Кыш вытащил из-под матрасика кость, положил её в миску и только тогда начал лакать суп.

      «Ну и ну! – удивился я – Прямо в моего папу!»

      В подъезде, когда мы шли гулять и в магазин, нас обогнал Рудик Барышкин с Герой. Мы с Кышем встали в угол, уступив им дорогу, но Рудик, проходя мимо нас, дёрнул Геру за поводок. Она замерла, раскрыв пасть, не рычала, не лаяла, только шерсть у неё на загривке встала дыбом и глаза налились кровью.

      А маленький Кыш подумал, что, если Гера не рычит, значит ей захотелось наконец с ним поиграть, и робко завилял хвостом.

      Я крепко держал в руке поводок. У меня в этот раз не было ни страха, ни обиды. Мне стало как-то холодно и пусто, и снова я никак не мог понять, зачем взрослому Рудику и огромной Гере над нами издеваться. А страха у меня не было.

      Рудик с Герой, наверно, вдоволь порадовались, смотря на нас с Кышем, загнанных в угол.

      Мы вышли на улицу за ними следом.

      Оказывается, их ждала у подъезда та самая девочка-старшеклассница Оля, которая, когда первого сентября мне было обидно и грустно, погладила меня по голове и велела не вешать нос.

      Оля улыбнулась, заметив нас, и, как в тот раз, мне стало сразу легче и веселей. Рудик что-то сказал ей, показав пальцем в нашу сторону…

      Мы пошли с Кышем в магазин покупать суповой набор, в котором было много хороших костей. Кыш постепенно привыкал ходить со мною рядом и не путаться в ногах.

      Купив всё, что велела мама, мы вернулись домой.

      В подъезде я заглянул в почтовый ящик и от волнения, как на уроке, всё перепутав, сказал Кышу:

      – Р-ры!

      А Кыш переспросил:

      «Р-ра?»

      Я быстро сбегал за ключиком, открыл ящик, поднял Кыша и велел нюхать. И по-моему, Кыш учуял запах своей любимой кости.

      Он спрыгнул на пол и потянул меня вверх по лестнице. Мы прямо взлетели на четвертый этаж.

      Я задыхался от волнения. Ноздри у Кыша так и трепетали, когда он в последний раз принюхался, перепроверил себя и с лаем бросился на обитую чёрной кожей дверь сорок первой квартиры. А я нажал кнопку звонка.

      Я сообразил, что Кыш меня привёл к двери квартиры Рудика только тогда, когда мы после Гериного рыка слетели с лестницы ещё быстрее, чем взлетели.

      Наверно, пока мы были в магазине, Рудик успел прогулять Геру, оставил её дома, а сам с Олей опять куда-то ушёл.

      Кыш весь трясся от возмущения. Я старался обдумать,