Незабудка. Книга 1. На границе света. Керстин Гир

детей. Поэтому я поручила Юли сбросить оставшиеся свечи в мусорный бак, а сама принялась потихоньку оттеснять Луизу на другой конец улицы, к дому.

      Вся наша большая семья с 1902 года проживала в большом доме на две семьи, в нём вырос ещё мой прадед. Леопольд, Луиза, дядя Томас, тётя Бернадетт и Марихен жили в половине дома, значащейся под номером четырнадцать, а мои родители, Тереза, я и студент, который приехал по обмену из Уругвая, занимали половину дома под номером шестнадцать.

      Леопольд неуверенно преградил мне путь.

      – Я, конечно же, не собираюсь прибегать к насильственным действиям в отношении тебя, – начал он, – но я решительно протестую.

      Так решительно, что мне нужно было лишь подтолкнуть его к калитке нашего дома, а остальную часть пути до дверей он уже проделал самостоятельно.

      – Теперь твоя очередь. – Я повернулась к Луизе.

      «С ней, наверное, будет потяжелее».

      – Только попробуй! – Она попыталась скрестить руки на груди, вцепившись при этом в стеклянный подсвечник. Затем страдальческим голосом добавила: – Ты вообще представляешь, сколько раз мне пришлось зажигать эти свечи? Их каждый раз задувало ветром!

      – Может, это был вовсе не ветер, а божественное дыхание, – съязвила я.

      – Постыдилась бы! – прошипела Луиза.

      – Не связывайся с ней, сестрёнка! – прокричал Леопольд с противоположной стороны дороги. Он тем временем уже распахнул входную дверь. – Мы сделали всё, что в наших силах.

      – Вот-вот, Луиза, у тебя ведь даже фотка в инстаграм есть в доказательство того, насколько ты сочувствующий человек. – Юли захлопнула крышку мусорного бака и откатила его обратно к нашему дому. – Наверняка Святой Отец собственной персоной поставил тебе лайк. Или как минимум его секретарь.

      Луиза смерила нас презрительным взглядом:

      – Вот интересно, как на это отреагируют завтра утром наши родители.

      «Да, действительно интересно, но сейчас лучше об этом не думать».

      Луиза ещё не закончила свою тираду:

      – Меня волнует только одно: вы каждый раз вот так будете прогонять людей, которые придут сюда, чтобы зажечь свечи и выразить соболезнования? Как именно вы собираетесь их всех остановить? – Луиза окинула меня презрительным взглядом и проследовала на другую сторону улицы, туда, где её ждал Леопольд. – А если кто-то захочет почтить его память игрой на гобое? Вы будете дежурить здесь до утра в своих симпатичных пижамах?

      Они действительно были настроены продолжать это безобразие, как только мы уйдём. Я снова разозлилась.

      Юли встала рядом со мной:

      – Даже не надейся, Луиза! Кроме вас до такого идиотизма никто не додумается.

      – Вы оба будете сидеть дома до самого утра, – добавила я, произнося слова как можно отчётливее. От ярости мой голос звучал глубоко и угрожающе. Если бы он не принадлежал мне, услышав его, я бы испугалась. – Потому что, если вы только посмеете снова выйти на улицу, клянусь, я разломаю гобой Леопольда на две части и огрею этими обломками каждого из вас.