Ночная няня и кошачья магия. Надежда Ожигина

не хотела его усыплять: интересно же, кто он такой!

      Парень сидел на гробу с осиновым колом в обнимку. И капал слезами на крышку.

      – Перепугался? – спросила Сона.

      Тот покачал головой.

      Мерзкий кочет бродил между венков, пытаясь выклевать ягоды. Ягоды были из папье-маше, и петух обиженно булькал горлом.

      – Если гад ещё раз заорёт… – угрожающе начала Сона.

      – Нет-нет, я его попросил, – хлюпнул носом мальчишка. – Ты не бойся, так-то он смирный. Просто дядю учуял, обрадовался.

      – Радости у вас, я смотрю! Почему петух не уснул, как все?

      Парень улыбнулся и разжал ладони. Кол с грохотом свалился на пол.

      – Муня – необычный петух. Вообще-то он дядин, поисковой. Но дядя всегда говорил: чёрный кочет разбудит и мёртвого. Вот я и решил попробовать.

      – Зачем? – Сона присела рядом и нашарила в кармане конфету. Протянула леденец ночному гостю. Мама всегда ей давала сладости, побаловать «бедных деток». Обычно Сона такие гостинцы оставляла на старом кладбище, но сегодня времени не хватило.

      Мальчишка покрутил леденец в руках, машинально развернул фантик. А в рот положить угощенье забыл. Вздохнул так тоскливо, что Сона нахмурилась. Не любила, когда давили на жалость.

      – У меня же нет никого. Дядя Вольдемар и вот, Сигизмунд. Так Муню зовут, если полным именем. Дядя любит, когда красиво. Любил, – печально поправился он. – Можно, я на него посмотрю?

      Сона согласно кивнула. Мальчик встал, покосился на кол, отловил за венками Муню. Вернулся с ним в церковную комнату.

      Всё здесь было перевёрнуто, тлели свечи. Как больницу не подожгли?

      Сона нащупала выключатель. Магический свет залил помещение, безжалостно убивая тени. Ночная няня поставила двенадцать свечей в канон, а тринадцатую сунула в пальцы гостю.

      Тот стоял рядом с новеньким и жалко хлопал ресницами. Даже Сона не сразу привыкла, что уснув, постояльцы становятся прежними, без когтей и клыков. А для парня всё было в диковину. Он покорно взял в руку свечу и посветил в лицо дяди.

      Вольдемар заснул не очень удачно: в момент заклятья два мертвяка добивали его скамьями. Новичок так и застыл, припёртый к стене массивными ножками.

      – Как же так? – прошептал мальчишка. – Утром он встал, как обычно, позавтракал и ушёл. А вечером позвонили…

      – Если поможешь, – посулила Сона, указывая на беспорядок, – я расскажу, как всё было. И дам почитать заключенье врача.

      Парень согласно кивнул. Ссадил кочета рядом с дядей. Поднатужась, поднял латунный подсвечник.

      Вдвоём управились быстро: подсвечники стояли, свечи горели, скамейки были протёрты и расставлены в два ряда. Остались лишь те, что держали дядю. Ну и двенадцать тел на полу: взрослые оказались слишком тяжёлыми для двух некрупных детей.

      Соната схватилась за голову:

      – Завтра за твоим дядей приедут из Канцелярии! И меня погонят с работы метлой, если хуже чего не придумают. Потому что дядю убили. Вот бумаги, читай и проваливай!

      – Как тебя зовут? – спросил паренёк, прочитав содержимое папки.

      – Своевременный