Неизъяснимая прелесть первоисточника. Юрий Шумский

как никто умевшим придавать какой-то особенный, неповторимый блеск любому делу, за которое он брался. Именно Шепелин сумел надежно прикрыть Андропова в очень сложной, запутанной ситуации, когда после свержения Хрущева шла лихорадочная борьба за кремлевский престол, жертвами которой стало великое множество аппаратчиков, единственным прегрешением которых была романическая увлеченность хрущевскими реформами.

      В этих двух фразах переизбыток причастий выжжен каленым железом. Но счастья как не было, так и нет. Вместо четырех разнокоренных причастий видим прилагательное «который», повторенное шестикратно.

      С целью полнее оценить ширину творческого диапазона наших прозаиков обратимся к произведению автора, исповедующего иные принципы построения фраз. Фрагмент рассказа:

      …званый.. ужин… подошел к концу и гостеприимная хозяйка сказала мне с чувством:

      – Проводите Фиру – вас ведь все-равно никто не ждет.

      И я попер. Я о чем-то задумался и не сразу сообразил, что моя спутница мне что-то с жаром рассказывает. Я быстро стряхнул с себя оцепенение и включился в ее откровение в качестве слушателя.

      Краткое, энергичное «И я попер» в сравнении с предыдущим безразмерным пассажем выглядит весьма выигрышно. Правда, немного смущает изобилие личных местоимений – их девять.

      Шагайка. Из рецензии на роман еще одного беллетриста.

      …невостребованный гений… изобретатель самодвижущего лазерного монстра под названием «шагайка». Несчастный инженерно технический Моцарт исчезает в безвестности, не найдя заказчиков ни в Израиле, ни в России, а его изобретением пользуются другие. Заодно мы переносимся в некое иудейское Беловодье, Икарию, страну Муравию, возникшую… на бескрайних пространствах Сибири.

      …. Авторская фантазия не знает границ… …События развиваются вначале в России, затем в Израиле, снова в России, Чечне, Сибири, Ново —Киеве и в конце концов неизвестно где.

      К сожалению, у нас нет возможности процитировать непосредственно текст романа. Но, думается, сказанного рецензентом вполне достаточно, чтобы привлечь к «Шагайке» внимание читателей.

      В газетной заметке излагается содержание занимательного романа о Смердизах и Камбизе.

      Камбиз посылает из Египта в Персию своего самого преданного слугу Прексаспа, чтобы тот убил Смердиза. Прексасп заманил Смердиза на охоту и там убил… …двое магов решили организовать заговор против Камбиза. Один из этих магов был царским домоправителем, и у него был брат, похожий на Смердиза. Мало того, звали брата тоже Смердизом. Мага же домоправителя звали Патизифом. И этот Патизиф посадил своего брата Смердиза на престол, разослав при этом глашатаев по различным областям, а также Камбизову войску в Египет указы, что отныне следует повиноваться не Камбизу, а Смердизу, сыну Кира.

      И на этот раз маловато имен собственных, но изложение