Белое небо. При необходимости уничтожить. Дмитрий Корсак

умирал Стефан, о чем было спрашивать? Сумеет ли он спасти друга? Он и сам понимал, что не сумеет. Чем могла помочь простая аптечка, когда на Стефане живого места не было? Даже кровотечение остановить не получилось. Тут нужны операционная, хирурги, аппаратура, но все эти блага цивилизации находились далеко. Слишком далеко.

      Оставив приборы в стороне, Гончар направился к невысокому холмику с самодельным крестом из стволов молодых березок. Положил на могилу сосновую ветку, вздохнул: «Ну здравствуй, вот и свиделись». Именно поэтому и не хотелось идти в Зону сейчас – слишком свежо воспоминание, – но начальство уломало: «Кто, если не ты? Кто справится лучше тебя? Надо, Олег, надо». Вот и весь разговор.

      Возражать начальству, тем более когда оно право, Гончар не привык. Надо – значит, надо. Тогда он только кивнул, получив приказ, но добавил про себя: «Я не убийца».

      Гончар поправил крест, постоял с минуту у могилы и направился кружным путем обратно. Попутно заметил, что около термометра стоит Мартина. Она открыла дверцу будки и теперь смотрела на прибор так, словно собиралась прожечь его взглядом. Красивая женщина, вот только ведет себя так, будто весь мир против нее.

      На другом конце поляны Лазерсон совершал странные движения. В вытянутых вверх руках он держал необычный, по всей видимости, самодельный прибор и кружился на месте. Искал солнце, которое здесь никогда не видно? Направление на Венеру, чтобы ее свет «отразился от верхних слоев атмосферы и вызвал взрыв болотного газа»? Или ловил сигналы из космоса, от инопланетян? Да, некоторые (причем среди этих некоторых попадались даже мастистые ученые) считали, что Зона – дело рук инопланетной цивилизации. Неужели профессор из таких?

      Лазерсон перестал крутиться, недовольно крякнул, отошел на несколько метров, и все началось заново.

      – Профессор! – крикнул ему Гончар. – Далеко не уходите, вы не в саду Меира.

      Но Лазерсон только отмахнулся.

      Олег вернулся на метеостанцию. Открыл окна и дверь, чтобы помещение как следует продуло, прибрался. Симанский, хоть и находился внутри, помочь не спешил. Увидев Олега, он торопливо свернул карту, которую изу чал. И хоть сделано это было быстро, Гончар заметил характерные линии и значки, которыми пользовались сталкеры. Карта была другой, не той, которую им выдали перед выходом в Зону, а гораздо подробнее, да еще и с проложенным кем-то маршрутом. Похожая карта лежала в потайном отделении рюкзака Олега – нашел в вещах Стефана. Хотел разобраться с пометками, пройти по его маршруту, но так и не сподобился.

      Убрав карту, биолог подсел к радиоприемнику и принялся задумчиво крутить ручки верньеров. Неужели его так зацепила та странная передача? Полная же бессмыслица.

      Понаблюдав за ним немного, Гончар занялся ужином. Достал из рюкзака припасы, наклонился, открывая заслонку печи, и тут за спиной раздались торопливые шаркающие шаги – в комнату ввалился Лазерсон. Странного прибора с ним не было.

      Профессор выглядел так, будто за ним гнались все страхи Зоны, и никак не мог отдышаться. Привалившись