Судьбы причудливый каприз. Елена Леониди

в его «конечно, конечно», прозвучал более сильный, чем обычно еврейский акцент. Это означало, что, не смотря на согласие, у Самуила Яковлевича по этому вопросу имелось своё мнение, и коллеги приготовились слушать.

      – Давайте вообще вернём авторитарный режим.

      – Причём здесь авторитарный режим? Смотрите, какая сейчас молодёжь! Раньше хоть стипендия всех стимулировала, а теперь? Эти контрактники, им лишь бы из тебя тройку выбить и никакого уважения к преподавателю! – не сдавалась Екатерина Максимовна.

      – И что вам наша молодёжь? Мне таки нравится. А вы что хотите, чтобы они строем ходили и преподавателям «ура» кричали? Тогда да, с таким командным голосом, как у Зои Юрьевны, она первый претендент, – иронизировал оппонент.

      – Не надо передёргивать, Самуил Яковлевич, – мягко возразила Екатерина Максимовна. – Мы все знаем о вашей толерантности к коллегам.

      – Когда у тебя такая национальность, то с толерантностью как-то спокойней живется, но иногда всё же случается и своё мнение. Кстати, случилось это с одним набожным евреем. Купил он на рынке говорящего попугая. Принес домой, а это оказалась попугаиха. И таки у неё было своё отношение к жизни. Она целыми днями кричала: «Трррахаться хочу! Трррахаться хочу!». Еврей не выдержал, пошел к раввину и спрашивает, что делать? Раввин подумал и сказал, что у его знакомого живут два религиозных попугая, и что неплохо бы отдать строптивую попугаиху к ним на перевоспитание. Еврей так и сделал. Приходит, видит, сидят два попугая, молятся. Подсадили к ним попугаиху, а она опять за свое: «Трррахаться хочу! Трррахаться хочу!». Один попугай послушал и говорит другому: «Видишь, Кеша! Если правильно молиться, то в жизни нет ничего невозможного!».

      Все рассмеялись, а Екатерина Максимовна спросила.

      – И что же здесь «кстати»?

      – Как это что? – удивился Самуил Яковлевич. – Цель одна, а пути разные. Кто-то постоянно озвучивает свои желания, требует, а кто-то молится. Второй вариант, знаете ли, мне больше нравится, хотя в данном случае цели достигли обе стороны.

      – Не слышит вас Зоя Юрьевна, – улыбаясь, сказал Виктор Петрович, читающий на кафедре политологию.

      – И, Слава Богу!

      – А анекдот пошловат, Самуил Яковлевич, – заметила Екатерина Максимовна.

      – Ой, не смешите меня, коллега, как вы заметили, толерантность сегодня распространилась на все сферы жизни. Или вы хотите пристойности? Тогда такой анекдот вам больше понравится.

      – Хаим, как твоя сексуальная жизнь?

      – Прекрасно. Вот восьмой внук родился.

      Хотя, лично мне, от такого веселья, только грустно становится.

      Зато остальные смеялись, а Виктор Петрович вдруг решил поддержать коллегу.

      – Самуил Яковлевич, я думаю, вы правы. Лев Александрович для этой должности подходит больше.

      – Ну вот, сговорились, – улыбнулась Екатерина Максимовна. – Это у вас сексизм, как начальник, так мужчина.

      Эвелина не