Годы опавших листьев. Алана Гор

известна твоя любовь к китайской императрице!

      – Дикая страна, дикий народ! И императрица твоя – дикая! – Василий Александрович не добро сверкнул глазами.

      – Господа, господа, – Эмма Карловна, почувствовав в беседе опасное повышение градуса приподняла бокал с вином, – мы забыли о нашей молодежи! А ведь Симочка только что окончила гимназию!

      Все, будто спохватившись, перевели взгляд на Симу. Ей стало неуютно.

      Эмма Карловна загадочно улыбнулась.

      – Дорогая, теперь ты окончила гимназию и стала взрослой! Скажи мне, что это означает? – Она с надеждой посмотрела на Симу.

      Сима не ожидала такого вопроса и неуверенно пролепетала:

      – Я теперь свободна?

      Эмма Карловна удивленно вскинула брови и поставила бокал обратно на стол. Сима пожала плечами. Вероятно ответ был неправильным.

      Эмма Карловна немного помедлила и продолжила:

      – Наш Аркадий нынче заканчивает юридическую школу…

      “Странно”, – подумала Сима. От чего она решила, что Аркадий – до мозга костей потомственный военный?

      – А я бы хотела стать актрисой, – неожиданно произнесла она.

      Глаза Василия Александровича налились кровью. А вот и третья вещь, способная вывести его из равновесия.

      “Вон из-за стола!” – Прозвучало в голове у Симы. Но отец лишь набрал полные легкие воздуха и резко выдохнул.

      – Вот как?! – Наигранно воскликнула Эмма Карловна, – а что же главное предназначение женщины? Муж? Дети?

      Сима пока о таком не думала, а сейчас и вовсе не могла взять в толк при чем тут юридическая школа Аркадия.

      – Теперь все барышни грезят о сцене! – Вмешался Борис Петрович, – а потом раз, и уже замужем. А то и дважды! – Хмыкнул он, закусывая лимоном очередную рюмку коньяка.

      – Борис! – Возмутилась Эмма Карловна, но вдруг резко сменила тон и продолжила вкрадчивым голосом, – кстати, как поживает ваша племянница, Наташа? Она же теперь кажется замужем за офицером?

      Василий Александрович нахмурился. Пожалуй, из равновесия его могли вывести не три, а четыре вещи.

      – Она теперь в Гатчине, – не выдержав, ответила за отца Сима, – ее муж, Владимир Владимирович Вульферт, поручик Эскадрона синих кирасир, – отрапортовала она с гордостью.

      – Значит служит под командованием самого Великого князя Михаила Романова?! Вот оно как! – Воодушевился Сомов, – достойная служба!

      – Ну вот, Симочка, – обрадовалась Эмма Карловна, – и тебе нужно брать пример с сестры!

      – Да уж, пример, – процедил сквозь зубы Василий Александрович, – вертихвостка!

      – Папа, ты к ней несправедлив, – возмутилась Сима забыв о приличии.

      – Несправедлив?! Да вертихвостка – это самое мягкое ее обозначение! Как, по-твоему, можно назвать женщину, разрушившую жизнь порядочному, во всех отношениях, мужу, музыканту? Любящему ее и потакающему всем ее прихотям!

      – Но она полюбила другого! – С чувством выдала Сима.

      Василий Александрович