За стеной. Олеся Беленикина

приближение Сокола, в буквальном смысле открывал рот. Один особенно зазевавшийся даже пролил краску, в результате чего порожки окрасились ядрено-синими всплесками.

      Твердо решив не задерживаться ни на секунду, он лишь кивал головой при необходимости, не замедляя шага. В общем-то, ему никто и не пытался помешать.

      «Будто призрака увидели», – подумал Сокол и передернул плечами.

      Он постучал в дверь и услышал спокойное «войдите».

      Сокол на мгновение закрыл глаза. Этот голос сдвинул с места что-то огромное у него внутри.

      – Десять лет. Десять чертовых лет я не слышал его, – пронеслось в голове.

      Он набрал в грудь воздух и вошел.

      Павел стоял, склонившись над какими-то чертежами. Он машинально повернул голову в сторону скрипнувшей двери и застыл на мгновение.

      Его глаза полыхнули. Он медленно выпрямился и встал впереди стола, фактически полностью загородив его своим телом.

      «Это его в психушке так откормили, что ли?» – подумал Сокол и тотчас отогнал от себя эту мысль.

      По правде сказать, он боялся увидеть кого-то сломленного, истощенного, больного. Но вот он, стоит перед ним, будто не было десяти лет заточения.

      «Черт бы побрал этих Орлов. Хрен выкосишь эту породу», – подумал Сокол, внутренне торжествуя.

      Какое-то время они молча смотрели друг на друга, сверкая хищными зрачками.

      По-прежнему не произнося ни слова, Павел приблизился к Соколу и крепко обнял непрошенного гостя, и у того невольно вырвался вздох облегчения.

      – Я скучал, – тихо сказал Сокол.

      ***

      – Ты хочешь сказать, что вернулся только для того, чтобы притащить сюда какую-то девчонку?

      Регина не могла поверить в это. Вот нахал! Пришел сюда не ради них и даже не скрывает этого. Впрочем, какая разница, в чем причина…

      – О, это совершенно особенная девчонка, – усмехнулся Сокол. – Уверен, ты оценишь ее по достоинству.

      Сокол гадал, как отреагирует волчонок, увидев Дашу. Когда Василий Владимирович познакомил своего младшего коллегу с внучкой, Сокол глазам не поверил: вылитая Регина. Только возраста его оболтусов-студентов. Воистину, бывшие жители поселения и их потомки были полны сюрпризов.

      – Говоришь, она златоуст? – задумчиво спросил Павел. – Насколько мне известно, о них не было ничего слышно с момента…

      – С момента запечатывания стены, – кивнул Сокол.

      Последний из златоустов, как все полагали, умер еще до рождения их ратного выпуска. В пределах стены не осталось никого, кто бы понимал язык животных.

      На поселение опустился тихий вечер. Все звуки как будто присмирели. Сокол фактически слышал запахи приближающейся темноты. Его нос и уши отвыкли от леса. И сейчас его сенсоры работали во всю мощность, адаптируясь к забытым условиям.

      – Ты привыкнешь, – улыбнулась ему Регина. Она наблюдала за другом какое-то время и хорошо понимала, что с ним происходит.

      – Уже привык.

      Сокол взял из рук Регины кружку чая. В нос ударил запах трав.

      Вспышка, и он видит перед собой Регину. Но очень