Синий тарантул. Георгий Ланин

и доставая авторучку.

      Его память поразила Язина. Через десять минут Зуев был готов к докладу. Говорил он кратко и ясно. Полковник все более отчетливо представлял себе запасные ходы, хитроумные приспособления для засекречивания тайных коридоров, разветвленную систему линий охраны здания.

      Слушая, Язин стенографировал важнейшие моменты из доклада Зуева и одновременно просматривал пояснительные схемы, которые быстро набрасывал Зуев. Эти наброски Язин тут же вклеивал между своими заметками в блокноте.

      Окончив доклад, Зуев спрятал авторучку, откинулся на спинку кресла и неожиданно сказал:

      – Вас не удивило, что я так быстро вспомнил здание, хотя строил его много лет назад? Объяснение очень простое: месяца два-три назад я уже делал доклад об этом же здании одному инженеру в Москве.

      Собрав все самообладание, Язин спросил:

      – В связи с чем, если не секрет, делался этот доклад?

      – Тогда тоже от вас, из Ясногорска, приезжал инженер по фамилии… – тут Зуев задумался, – по фамилии Некрасов! Ему поручили ремонт здания. У Некрасова было направление к нам из Главурана и рекомендация от МВД.

      – Как выглядел этот инженер? – спросил Язин, чувствуя, что летит в пропасть.

      – Высокий, плотный, седоват, лет 50. Обходительный, речь вычурна.

      Открыв ящик, Язин достал из него фотокарточку.

      – Не он?

      – Он, он! – радостно кивнул Зуев. – Антон Антонович Некрасов.

      – Вы должны понять мое любопытство, – заговорил Язин, стараясь сохранить спокойствие, – мне казалось, что в изучении Главурана я первый. Мне поэтому интересны детали вашего разговора с инженером Некрасовым.

      – Помню, Антон Антонович очень спешил: его вызывали в Минск. Для беседы со мной он располагал одним только вечером. Он так торопился, что забыл захватить с собой типовой план здания. Мы провели с ним приятный вечер. Разумеется, немного вина. Обаятельный человек!

      – И вы рассказали ему то же, что и мне? – спросил Язин.

      – Да, почти. Пожалуй, вам только рассказал больше. Кстати, вопросы у вас одинаковые: секретные ходы здания.

      Когда Зуев ушел, Язин вскочил на ноги и принялся за бешеную гимнастику. Это было его обыкновенным приемом, чтобы отогнать гнев, волнение, успокоить нервы. Язин все более ощутимо понимал, что его противник обладает не только смелостью, граничащей с наглостью, не только широким набором фальшивых документов, но и точной информацией. Как никто другой, Язин знал, насколько трудно установить фамилию инженера, строившего секретное здание много лет назад, насколько трудно отыскать его, а затем еще и обмануть.

      Было ясно, что противник долгие месяцы готовился к проникновению в Главуран. И перед Язиным возникли новые и страшные вопросы.

      Не фотографировался ли главный журнал прежде и притом многократно?

      Не уходили ли за границу атомные тайны Союза?

      20. Цитатель Головнина

      Отец Головнина, преподаватель гимнастики в институте, приложил много усилий,