Книжные черви 2. Фаусто Грин

изобретения, облегчающие жизнь, но эту пару сотен лет нужно ещё подождать. Пока же господин Сен-Жермен достал белый напудренный парик, привёл себя в порядок и велел слугам подать коня. Сегодня, как он помнил, он должен был приехать в Париж и случайно встретиться с одним интересным юношей по имени Максимилиан. Граф Сен-Жермен, или тот, кого в некоторых мирах знают совсем под другим именем, улыбнулся недоброй улыбкой.

      ***

      В тот вечер он прогуливался по набережной Сены, наслаждаясь очертаниями Нотр-Дама. Колесо истории вновь сделало полный оборот, и совсем скоро улицы этого города перестанут быть настолько притягательными. Но он будет наблюдать за этим до самого конца.

      Сен-Жермен испытывал любопытство, смешанное с печалью, ведь он приблизительно знал, что произойдёт с людьми, небезразличными ему, но, безусловно, как они распорядятся своей жизнью, ему всегда было интересно. Всё, что он мог для них сделать, – это появиться в нужный момент и толкнуть их на ту самую дорогу, которая дарует настоящее бессмертие.

      ***

      Сен-Жермен сидел на вершине холма возле мельницы и наблюдал, как под холмом происходит настоящее кровопролитие. Он безумно любил такие моменты, когда творилась история, когда те, кому было суждено, становились бессмертными, воплощая свою высшую функцию и предназначение.

      – Я смотрю, не я один пришёл наслаждаться тем, как меняется ход времён, – усмехнулся Сен-Жермен.

      Чёрная тень спрыгнула с лопасти мельницы.

      – Верно. Скольких ты заставил страдать в этот раз? – спросил Черный Человек.

      – Многих. Но ценой их жизней мир будет знать других. Сильные времена рождают сильных… Я, ты, многие другие, просто наблюдаем.

      Сен-Жермен почесал голову и продолжил.

      – Я вот не понимаю, как ты сюда попал. И чего тебе не сидится на той стороне.

      – Видишь ли, я, в силу, м-м-м, так сказать, своего удивительного появления на свет, не разделяю особой любви к этим твоим особенным. У них нет магии, у них вообще ничего нет. Они ни в каком виде не должны проявлять свои магические способности. Мы с тобой знаем, что этот мир удивительно искажает магию.

      – Да. Такие как я – единственные, кто может творить её здесь в том, первозданном виде.

      – Твоя самоуверенность меня раздражает, отец.

      – Правда? Досадно. Даже не знаю, что больше раздражает меня: моя самоуверенность или то, что ты моё дитя.

      Тень скривилась.

      – Долго ты будешь меня преследовать? – спросил Сен-Жермен.

      – Ты должен вернуться обратно. И я сделаю всё, чтобы ты спал и никогда не просыпался.

      Сен-Жермен ловко извернулся и схватил Тень за шею. Глаза волшебника поменяли цвет. Жёлтый и фиолетовый.

      – Ты что, думаешь, можешь спокойно угрожать мне?

      Тень замигала в его руках, на лице её появилась белая маска.

      – Великий Безликий, так ты себя называешь? Глупое нерождённое дитя! Я задушу тебя своими руками.

      Тень вцепилась в Сен-Жермена и попыталась поцарапать его когтями. В этот