Книжные черви 2. Фаусто Грин

женщину, размышляя о чём-то своём, и вздохнул.

      – О волшебстве… Зачем вам волшебство, государыня? Вы хотели власти, и вы получили её… Теперь вы хотите волшебства. Есть ли предел вашим желаниям?

      – Нет, – ни секунды не колеблясь, ответила Екатерина.

      – Мне нравится такой ответ.

      Императрица сделала ещё несколько глотков.

      – На самом деле, граф, ты же знаешь, что я много пишу, но всё это такое… неживое… Я не могу сделать свои рукописи живыми… Я хочу, чтобы в них была душа. Но её нет.

      – Душа… – Сен-Жермен откинулся на кровати. – Это нормально, что вы потеряли её, получив власть. Это закон мира. Людям свойственно терять то, что вы называете душой… Или не-людям… А не-людям свойственно очеловечиваться. Но при этом лично вы не потеряли ничего. Вас запомнят как великую правительницу, а не как великого писателя. Радуйтесь.

      – Вы, видно, тоже пьянеете, граф… – захмелевшим голосом заметила Екатерина и опустилась на постель рядом с Сен-Жерменом.

      – Вы ребёнок, моя дорогая. И всегда им будете. Позвольте, я расскажу вам сказку…

      Императрица кивнула.

      – Давным-давно в одном королевстве зацвела атаман-трава, или, как это по-вашему, чертополох…

      ***

      Семь ночей Сен-Жермен приходил к Екатерине в покои, и семь бутылок вина с ней распил. Семь сказок рассказал он ей, и каждый раз она хотела записать хотя бы одну, но слабость от вина обуревала её, и она засыпала, держа графа за руку. А он растворялся туманом наутро, вместе с последней догорающей свечой.

      Вечером восьмого дня во дворце устраивали бал-маскарад. На пышное празднество собралось множество знатных господ. Императрица решила разыграть подданных и облачилась в мужской костюм. В маске и камзоле её было не узнать.

      Граф появился посреди вечера, и появление его сопровождали яркие красочные фейерверки. Однако он и не думал скрывать свой облик. Явился он в дорожной одежде, с одной шкатулкой в руках.

      Граф торопился. Он щёлкнул пальцами, и во всём дворце мгновенно погасли все свечи. Не говоря ни слова, он подошёл к невзрачному юноше и опустился на колено.

      – Фелица, я тороплюсь, – быстро проговорил он. – Мой подарок тебе. Уж не знаю, когда теперь свидимся, но если тебе будет не хватать сказок, знай: все они в этой шкатулке. Открывай её лишь в самый трудный час.

      – Граф, но как?.. Почему вы уезжаете так внезапно?.. Когда вы вернётесь? – взволнованно забормотала Екатерина.

      – Не стану скрывать: я видел смерть на пороге своём. Я должен покинуть ваш дом, чтобы не навлечь её и на вас, моя госпожа.

      Императрица посмотрела на Сен-Жермена и поняла, что граф не шутит и расспрашивать его бесполезно. Она приняла шкатулку.

      Граф поклонился… и с красочным фейерверком исчез. Гости, конечно же, были в восторге от такого необычного исчезновения. Императрица Екатерина покинула зал. Вернувшись в свою опочивальню, она открыла шкатулку. На чёрной бархатной подушечке лежало ожерелье из белого жемчуга с огромным рубином, под которым пряталась застёжка с несколькими рубиновыми