Сбежать от зверя. Прощение. Анна Владимирова

контейнеры для остатка еды – в шкафу над головой, – скомандовал холодно.

      Ох, не к добру его вот так вот уделывать. Он же псих. Наверняка с диагнозом! И я тут с ним в одиночестве…

      3

      Доставляло удовольствие просто пялиться в окно. И пустота. Мне бы еще лес какой-нибудь под ноги, запахи его, звуки… и меня бы вообще не стало. Я бы скрутился в листве под березой клубком и слился с миром.

      Как давно я это делал, интересно?

      Давно.

      Катя не приходила весь вчерашний день. И сегодня тоже не спешила. А у меня на ней словно свет клином сошелся. Не терпелось вспомнить. Но я себя чувствовал, будто в яйце: изолированно, защищенно, спокойно… Морда уже не болела. Боль вообще не беспокоила.

      И это, кажется, было непривычно.

      Я почувствовал, что она идет, как собака – шестым чувством. Просто поймал какую-то вибрацию, потом ритм шагов, услышал голос… Катя говорила с кем-то по телефону. Прислушавшись, я уловил обрывки разговора.

      – Нет, к нему нельзя! – сдавленно рычала она. – Мне плевать, кто вы и что можете. Со мной – пожалуйста. Приезжайте, я все расскажу.

      Она постояла с минуту у дверей, прежде чем зайти.

      Наши взгляды встретились сразу.

      – И кто так хочет меня увидеть? – вздернул я бровь.

      Катя ни черта не отдохнула – еле доползла до моей кровати и вытащила стетоскоп:

      – Говорит, друг-знакомый…

      – Всего один? – усмехнулся я.

      – Руки по швам, – нахмурилась она и принялась меня слушать. А я смотрел на нее, не спуская взгляда.

      «А если это не она?» – вдруг подумалось. Странное раздражение заворочалось внутри на каждое ее касание. Может, я и правда не любил? Или такой мудак? Что-то подсказывало, что второе.

      – Когда ты со мной поговоришь? – потребовал я.

      – Со вчерашнего дня рекомендации не изменились, – тихо огрызнулась она, поглядывая на приборы, и уже потянулась за папкой, что лежала в ногах, как я кинулся, схватил ее поперек ребер и втянул к себе на кровать.

      Ох, как она взбесилась! Аж озоном пахнуло!

      – Ты еще и ведьма, – покачал я головой, сжимая крепче. Я уложил ее рывком на бок лицом к окну, схватил за горло и оголил шею. Никаких меток. Зато какой непревзойденный метод шантажа! – Еще раз дернешься – я тебе метку шлепну, поняла? Будешь потом рассказывать чья ты кому-то другому.

      – Придурок, – прошипела она, но послушно замерла.

      – Молодец, – выдохнул я ей на ухо. – А теперь спи.

      – Что?! – выдохнула она.

      – Ты еле ползаешь, пахнешь потом и кофе – оно еще работает? И кто мне тут будет говорить про истощение?

      – Не твое дело, – начала снова ерзать Катя, но я склонился к ее шее и прихватил прозрачную кожу зубами.

      Хорошо она пахла на самом деле. Сладким чем-то… А от моей близости в тонкий аромат вплелся привычный букет: дрожь, поверхностное дыхание и лихорадочный стук сердца. Она меня звала. Правда, против воли.

      – Спать, – уткнулся носом ей в висок.

      – Ты с ума сошел. У меня работа, пациенты…

      – Свалишь