Рецидив. Антон Владимирович Овчинников

не смеют… Воистину эти люди ничтожны, как и их земля, иссушенная солнцем и лишенная живительной влаги! Они совершенно отвергают достижения нашей инженерии, такие как акведук или клоака32, а ведь это могло бы решить многие проблемы в их земле; не стоит даже говорить о философии и таких необходимых социальных дисциплинах, как право и свободное волеизъявление – для этих варваров такие институты под строжайшим запретом, и поэтому, их земля так ничтожна, а в их селениях всегда страшное зловоние и удручающая нищета… Прошу донести до внимания великого Консула, что этот народ не имеет для Республики никакой ценности. Хотя, что касается их женщин, то они весьма нежны, словно лесные лани и доверчивы, как ручные голуби. Мне довелось отведать тут двух сестренок… Их девушки стали бы достойным украшением патрицианских спален, попади они на наши рынки!.. И еще, не оставьте, пожалуйста, без внимания мою последнюю просьбу. Прошу позволения на перевод из этой забытой всеми богами этнархии33, куда-нибудь, например, в Кесарию палестинскую, ведь я, Ваш покорный слуга, хоть и не патрицианского рода, но всегда добросовестно выполнял Ваши поручения. Надеюсь на Вашу безмерную милость.

      Фламин Феба34 – Квинт Максимус.»

      – Ты снова что-то пишешь? – две изящные ручки обвили широкие плечи, склонившегося над столом мужчины.

      – Да, милая… Мне сообщили, что я должен покинуть твою страну. Я пишу, чтобы меня оставили здесь, рядом с тобой, еще ненадолго… – он накрыл девичью кисть своей ладонью, повернул бритое лицо к ней и виновато улыбнулся.

      – Но… Но, я тяжела от тебя… – она отпрянула от него и умоляюще сложила красивые руки на девичей груди, ее лицо выражало неподдельный ужас.

      – Не бойся! Ты понесла не от меня, а от бога, которого я впустил в себя! Кроме того, если не ошибаюсь, ты принадлежишь к древнему роду. Твои соплеменники не посмеют причинить тебе зло!..

      Бритое лицо мужчины осветилось улыбкой. Он приблизил ее к себе и крепко поцеловал в губы.

      «Квинт Максимус! Запомни этого иноземца…», – сказал мне кто-то невидимый.

      Отец был вне себя от гнева! Его седая борода топорщилась в разные стороны, глаза яростно сверкали, казалось, сейчас они вылетят из глазниц, как камни, из пращи.

      – Как ты могла, дочь?! Что ты наделала? Ты понесла от язычника! По доброй воле!.. Какой позор! – отец в бессилии рухнул на единственный табурет у стола и опустил голову.

      – Ты хоть понимаешь, в какую ситуацию мы с тобой угодили?! Такой позор для нашего уважаемого рода! Храм разграблен такими же язычниками… Люди перестали приносить жертвы в Доме божьем, у меня никто не покупает цыплят и мышат – нам скоро нечего будет есть… Что нам делать с этим ребенком?.. Что?! – отец поднял обреченный взгляд.

      – Твоя старшая сестра Елизавета могла бы помочь с твоим замужеством… А теперь?! Что нам делать теперь?.. – вторила отцу мать, стоявшая, до того, в стороне, – Кому ты будешь нужна?..

      Девушка, не в силах больше выносить родительские причитания,

32

Канализационная система в древнем Риме, а позднее и во многих крупных городах Римской империи.

33

Вид римской провинции, заключающийся в компактном проживании отдельного народа – этноса.

34

Жрец Римского бога Феба, считавшегося покровителем любви, красоты и плодородия.