Громче всех!. Виктория Добрева

и качественный звук. Мы же стараемся для зрителя, – отвечал продюсер.

      Как я и говорила, Варя всегда пела под фонограмму, поэтому и нам пришлось. Под нашу песню придумали хореографическую постановку, которую мы не успели разучить до конца. Двигались мы в разнобой, каждая по-своему. Основной акцент был сделан на Марине, так как она объективно была самой сильной вокалисткой. Её голос, конечно, плохо сочетался с Вариным, так что последней пришлось петь тише, а всё остальное сделали звукорежиссёры. Олег Викторович попросил меня не выходить из образа: следить за взглядом и движениями. Мы были неплохими подругами, но группа из нас получилась ужасная.

      – Хорошо было бы закончить на такой прекрасной ноте, но, к сожалению, я не могу! – говорила ведущая. – Нужно объявить новых претендентов на выбывание. Давайте посмотрим на экран и узнаем, кто ими стал! Дима Костин! Марина Фортовая!

      Интуиция или логика подсказали мне, кто будет третьим.

      – Серёжа Бутаков! Ну что же, ребята, не расстраивайтесь. У вас ещё будет шанс показать себя и, возможно, вам повезёт остаться в «Громче всех!». На этом, дорогие телезрители, мы с вами прощаемся. Голосуйте за своих любимых участников, спасайте их!

      Мы с ребятами выбежали на сцену, чтобы помахать зрителям на прощание. Свет потух.

      – Снято!

      По дороге домой я думала о том, что обязательно должна спеть свою песню до ухода Серёжи. Если бы я не была уверена в том, что он уйдёт, я бы не смогла её спеть, а после его ухода это не имело бы смысла.

      Я быстро уснула, а утром встала даже не раньше всех. В воскресенье не велись никакие эфиры. Иногда организаторы сами нарушали правила шоу и вывозили нас из дома, напичканного камерами, на природу или просто куда-нибудь за город, но стоял уже конец октября – слишком холодно, так что вылазки прекратились. Я решила ни о чём больше не волноваться и сосредоточиться на работе над песней, собираясь показать её продюсеру в понедельник.

      Глава 10

      Марина, Дима и Серёжа отправились прямо к Меганцеву, а я – на урок к Елене Ивановне. Я отдала Марине листок с текстом своей песни, чтобы она показала её продюсеру. Самой просить о встрече мне было страшно.

      – Извините. Аня, Олег Викторович просит тебя подойти, – сказал Серёжа, заходя в кабинет. Его быстро отправили обратно на урок. – В гостиную.

      Я взглянула на Елену Ивановну. Она кивнула, давая понять, что разрешает мне выйти. Я не стала даже собирать вещи, настолько мне было интересно, какой вердикт вынес Меганцев, прочитав мою песню. Он ведь не стал бы прямо говорить мне, что песня хуже некуда, даже если это было бы правдой. В крайнем случае он предложил бы немного её подкорректировать, а в итоге просто полностью переписал бы. Я на это надеялась.

      Олег Викторович работал только с претендентами на выбывание и ребятами, которым поручили сольные выступления. Проще говоря, с теми, кому он должен был писать песни, и теми, кто сам их писал. Совместными номерами участников и больших артистов Елена Ивановна занималась в одиночку. Если сравнить «Громче всех!» с предприятием, то получится, что Олег Викторович был его