Поручик Ржевский и дама с солонкой. Иван Гамаюнов

Короче говоря, междуцарствию конец. В Петербурге все уже присягнули.

      «Значит, прошение о возвращении в армию надо слать на имя Николая», – подумал Ржевский.

      – А вы, кстати, кто такой? – взгляд незнакомца сделался очень цепким.

      Поручик назвался и коротко поклонился – с достоинством и без подобострастия.

      – Тот самый Ржевский? – у незнакомца даже брови слегка приподнялись.

      – Да-с. Тот самый. А с кем я имею честь говорить?

      Ответ прозвучал, будто через силу:

      – Тайницкий Иван Иванович.

      – Служите в Министерстве внутренних дел? – спросил поручик, приглядываясь к зелёному мундиру.

      – Именно, – всё так же нехотя ответил чиновник, но должность свою не назвал, а затем добавил, будто желая сменить тему: – Вы пока не арестованы, но всё же мы с вами обстоятельно побеседуем. Ржевский-бунтовщик – это был бы скверный анекдот.

      После этого Тайницкий уже не обращал внимания на поручика, продолжая осматривать обстановку.

      – Та-а-ак! – произнёс он, глядя на мраморный бюст господина в парике. – Руссо собственной персоной. А это кто у нас? – Он посмотрел на голову ехидного безбородого старика на столе. – Вольтер! Неплохая компания вольнодумцев здесь собралась.

      «Так вот это кто!» – подумал Ржевский. А голову ехидного старика он, кажется, видел ещё и в библиотеке губернатора, за стеклом одного из шкафов.

      Наконец Тайницкий повернулся к офицеру в светло-синем мундире:

      – Алексей Алексеевич, бери-ка этого Никодимова и в камеру. Все бумаги, что здесь есть, собери и ко мне в кабинет.

      И тут до Ржевского дошло: «Если Никодимова сейчас арестуют и увезут, то у кого же узнать адрес Софьи?!» Больше никаких знакомых, у которых можно спросить, где живут Тутышкины, у поручика не было. Не считая губернатора. Но губернатор, стремившийся пристроить Тасеньку, а не потворствовать амурным похождениям Ржевского, вряд ли стал бы отвечать.

      Оставалась слабая надежда выведать адрес, пока Никодимова не заперли. Можно было спросить что-то вроде: «Пётр, не хочешь ли передать что-нибудь знакомым в городе? Например, Тутышкиным».

      Однако на Никодимова уже накинули шубу и выводили прочь, окружённого жандармами. Ни словом не перекинуться!

      – Иван Иванович, – обратился Ржевский к Тайницкому. – А может, не будем откладывать беседу, которую вы намеревались со мной провести? Я в Твери всего на несколько дней и остановился в гостинице, а хозяин – такой мошенник! Дерёт втридорога! Поэтому, если я чист перед законом, то не хотел бы задерживаться в городе. Готов хоть сейчас ехать в полицейскую часть – ведь кабинет у вас там? – и ответить на ваши вопросы. Мне скрывать нечего.

      – В самом деле, – отозвался Тайницкий. – Нечего с этим тянуть. Вы едете с нами.

      Теперь Ржевский получил предлог, чтобы пойти следом за Никодимовым. Однако опять опоздал: слишком долго забирал свою шубу у лакея, а в это время арестованный уже уселся в большие сани Тайницкого. И вокруг опять стояли жандармы – не подберёшься.

      Теперь оставалась