Оплот добродетели. Карина Демина

девица была вполне настоящей.

      И милой.

      Но все-таки… все-таки хотелось иного. Об этом он думал, когда покидал каюту. А потом в него врезались. И едва не опрокинули на пол, благо сработали вбитые намертво рефлексы. У Данияра вышло повернуться и перехватить нападающего, прижать его к стене.

      – И-извините, – сказал до боли знакомый голос.

      И руки разжались.

      – Это вы меня извините, – Данияр отвесил поклон рыжеволосой девушке, которая выглядела донельзя смущенной. Вот только запястья потирает, а ведь схватил он с немалой силой. – Я задумался…

      – Я тоже… – Она спрятала руки за спину. – И получается, что на вас напала…

      – Это мне льстит. – Наверное, следует ей тоже что-то подарить, потому как неудобно вышло. Прежде Данияр никогда не причинял вреда женщинам. А тут вот… – Когда еще на меня нападет столь прелестная особа…

      Щеки Шарлотты порозовели.

      – Позволите? – Данияр протянул руку, и после секундного колебания ее коснулась узкая ладошка. – Я не слишком сильно вас схватил? Может быть, вы мне позволите проводить вас в медпункт к целителю?

      – Пустяки.

      На белоснежной коже проступили пятна будущих гематом. И это категорически не понравилось Данияру.

      – Вы ведь не специально. – Шарлотта убрала руку за спину. – Мой тренер порой и куда резче действует. Однажды так прошелся клинком по… спине, что я неделю завтракала стоя. Обедала и ужинала тоже, да…

      – Это жестоко!

      – Ничуть, – она улыбнулась. – Тот удар я могла отразить, но зазевалась. А что до жестокости, то если хочешь чему-то научиться, надо учиться как следует…

      – Мои наставники придерживались таких же взглядов, – Данияр искренне улыбнулся.

      О да, помнится, славный Шихкар, лучший мечник всей диктатуры, бывал весьма безжалостен, и после занятий с ним порой хотелось просто лечь и умереть.

      Пусть боги примут его душу…

      А следом пришла печальная мысль, что наставник не одобрил бы… и не просто не одобрил бы, он бы в ярость пришел, а затем взял бы клинок и заставил Данияра вспомнить, кто он есть на самом деле.

      – А чему вас учили?

      – Всему понемногу, – Данияр понял, что идет рядом с новой своей знакомой, совершенно не понимая, куда и зачем. – Работе с короткими клинками.

      Она кивнула.

      – И со средними… сабли, само собой… родовое оружие…

      – Может… – Конопатый носик сморщился. – Вы покажете? А то я давно как-то… вот… уже неделю почти в зал не заглядывала. Тренер огорчится. А мне бы не хотелось его огорчать. Чревато…

      И потерла тонкую руку с синяком.

      – Буду рад, – неожиданно для себя ответил Данияр. – Когда?

      – Сейчас? – янтарные глаза блеснули. – К чему откладывать?

      – Но… я не одет…

      – Думаю, здесь найдется форма.

      Форма и вправду имелась, правда, одноразовая и, что гораздо хуже, сделанная из ткани столь тонкой, что Шарлотта сомневалась, способна ли та выдержать нормальный спарринг.