Лечебное тело. Нурия Нафикова

железо» в тренажерном зале, а я усадила дочку на саночки и побежала по дворам домой. Накормила Регину обедом, уложила спать, а сама достала все аттестаты, сертификаты и дипломы Тимура, чтобы написать ему первое резюме. Хасан прислал стандартный образец, в принципе, ничего мудрёного, и я справилась за час.

      Когда сын вернулся домой, протянула ему распечатанный бланк и визитку любовника:

      – Завтра после учебы позвони этому человеку, он обещал взять тебя к себе на работу. Проверь резюме, если что‑то забыла или где‑то ошиблась, исправь и распечатай заново.

      Сын вдумчиво прочитал резюме и, повертев в руках визитку, спросил:

      – Да, вроде, всё верно, спасибо, мам! А кто он тебе?

      – Мой пациент. Помнишь, рассказывала тебе о своих любимых профосмотрах?

      – Сильно болен?

      – Врачебная тайна! Но я ему жизнь спасла, так что он мой должник!

      – Понял! Обязательно позвоню!

      – Удачи, Тимур! Оденься прилично, это очень серьезная компания.

      – Понял‑принял! Не переживай, мам, не опозорю!

      На этом мои напутствия иссякли, и весь понедельник переживала, как там прошло собеседование, но так и не решилась спросить ни у того, ни у другого. Сами договорятся!

      Вечером сын встретил меня в прихожей и сразу выпалил:

      – Классный мужик, и офис шикарный, в двух шагах от универа.

      – Рада, что тебе понравилось! Как всё прошло?

      – Поговорили полчаса, позвонил в отдел кадров, там выдали направления на медосмотр, психосвидетельствование и анкету на шести страницах. Если до пятницы всё оформлю и пройду, то с понедельника выхожу на работу!

      – Здорово! Поздравляю!

      – Спасибо, мама!

      Во вторник коллеги‑терапевты продолжали меня игнорировать, а я добросовестно работала в режиме «Делай, что должен, и будь, что будет!» в ожидании свидания со Славиком.

      Хорошо, что догадалась перед уходом из ординаторской зайти на сайт знакомств и проверить новые сообщения. Славик извинялся и предупреждал, что его внезапно вызвали к шефу в центральный офис, и он не знает, когда вернется домой. Расстроилась немного, но быстро утешила себя, что наконец‑то проведу спокойный вечер с дочкой, занимаясь домашними делами.

      В среду тишина в ординаторской стала невыносима, и день тянулся бесконечно долго, несмотря на наплыв больных в стационаре. Никто из коллег‑терапевтов не возмущался в открытую против введения ночных дежурств, у каждого врача были свои обстоятельства, чтобы держаться за эту работу. Кардиолог тянула одна сына‑инвалида, гастроэнтеролог собирала материал для диссертации, пульмонолог мечтала о переводе в стационар, нефролог, а по совместительству заведующая терапевтическим отделением, жила с безработным мужем и поднимала двоих детей‑школьников. Только я, профпатолог, сопротивлялась и имела законные основания не соглашаться на изменения условий трудового контракта.

      Не выдержав морального давления, уставшая, как собака, по окончании приема в поликлинике, поднялась в родблок и в третьем родильном зале, когда уже почти потеряла