Цветок Фантоса. Романс для княгини. Наталия Фейгина

расслабилась.

      – Этот господин желает видеть хозяина, Анна Андреевна, – с видимым облегчением ответила она.

      – Штабс-ротмистр Кваснёв к вашим услугам, сударыня! – молодой человек склонился, запечатлевая поцелуй на тонкой девичьей руке. Вблизи девушка показалась ему больше похожей на сбежавшую из классной комнаты гимназистку, чем на спустившегося с небес ангела.

      – Анна Задольская к вашим, – Анна улыбнулась гостю с такой обезоруживающей искренностью, что Пётр на мгновение забыл, зачем он пришёл в этот дом. – Что привело вас в наш дом? Только не говорите, что любопытство!

      – Увы, сударыня, всего лишь скучные мужские дела. Я должен видеть господина Задольского.

      Девушка надула губки.

      – Ну почему, как только дела, так сразу мужские, – обиженно сказала она. – Так вам непременно нужен мой брат?

      – Увы, сударыня, только он и никто другой.

      – К сожалению, Виталион ещё спит. Он вчера вернулся поздно, и до полночи работал. И если это не очень срочно…

      – К сожалению, – в тон ей ответил штабс-ротмистр, – вопрос не терпит отлагательства.

      Своими соображениями о том, чем господин Задольский занимался допоздна, поделиться с невинной девушкой Пётр не мог, но и щадить заспавшегося зазнайку не собирался.

      – Тогда придётся разбудить его, – задумчиво произнесла хозяйка. – Матрена! Скажи Адрейке разбудить Виталиона! Надеюсь, вы, господин штаб-ротмистр, позволите мне скрасить время вашего ожидания?

      Пётр с удовольствием позволил девушке увлечь себя в гостиную и вовлечь себя в разговор. В конце концов, девушка нисколько не виновата в поведении своего брата.

      Штабс-ротмистру казалось, что никогда ещё не был он в таком ударе, не шутил так непринуждённо, рассказывая о местных достопримечательностях и известных горожанах, никогда не был так красноречив, и никогда не было у него слушательницы, столь внимательной и заинтересованной, живой и непосредственной. Клара, сидевшая в уголке, только недовольно поджимала губы, выражая недовольство всем своим видом, но не решаясь сделать замечание, когда её подопечная вела себя слишком неподобающе. Смех Анны, звонкий и неприлично громкий, то и дело разносился по дому, но вдруг неожиданно оборвался. Лицо компаньонки, и без того длинное, вытянулось и закаменело.

      Пётр обернулся и увидел стоящего в дверях Задольского.

      – Аннет, – холодно произнёс вошедший, – будь добра подняться к себе.

      – Но, Тали, – капризно протянула девушка, однако, наткнувшись на холодный взгляд брата, поднялась и улыбнулась гостю. – Приятно было познакомиться, – почти пропела она.

      – Счастлив был познакомиться, – с чувством произнёс штабс-ротмистр. Девушка ещё раз улыбнулась и удалилась из комнаты походкой разгневанной королевы. За ней покинула комнату и компаньонка.

      – Итак, сударь, чем обязан вашему визиту? – спросил хозяин, убедившись, что Клара плотно закрыла за собой дверь.

      – Вы, сударь, вчера публично оскорбили корнета Слепнёва. Он требует от вас