Точка окончательной коррекции. Уровень 2. Истории Дотда и Карла. Вениамин Солатомин

Раскрытый дипломат с ассигнациями зеленого цвета, по-прежнему стоял на столе. Деньги в аккуратной банковской упаковке лежали в нем ровными стопками. Но уже не радовали глаз второго.

      – Его действительно в Сан Педро? – спросил третий, когда дверь за вторым закрылась.

      – Да, – ответил первый.

      – А если не получится?

      – Жуки помешают?

      – Допустим.

      – Тогда к родственникам.

      – Мы же с ними, вроде, на ножах.

      – Вот именно, что вроде. Они без нас, как без воздуха. Впрочем, как и мы без них, – тихо, еле слышно, сказал первый.

      – А деньги?

      – Отработает, – мы получим реальные суммы, а не этот кубик. – Вопросы есть?

      – Вопросов нет, – сухо ответил третий и вышел.

      Первый вздохнул и задумчиво почесал свою грудь. В последнее время симбионт перестал подавать о себе знать. Это могло значить одно из двух. И о втором, первый старался не думать.

      1 Перспективы

      Со стороны ошибки замечать легко, достойные идут путем их исправления.

      Лама Но Сов.

      За ученого трех неученых дают.

      Генералиссимус российских сухопутных и морских сил А. В. С.

      Дотд Петров улыбался. Это был его счастливый день. В этот день он был на свадьбе у друга и повстречал лучшую девушку в его жизни. Ее звали Мармеладка. По паспорту, она, конечно, называлась тускло – Сенцова Ольга Борисовна. Но очень любила, когда Дот называл ее Мармеладкой. Затем прошла целая осень ухаживаний. Дотд дарил ей цветы, они съездили в Крым, Кипр и Каунас. Каждый месяц, в день их первой встречи, Дотд отвозил свое сердце в самый шикарный ресторан, дарил дорогое кольцо, неизменно огромный букет из специальной композиции узкого ряда. А вечер был полон незабываемых красок. Ночи он просто не помнил.

      Дотд Петров грустно вздохнул. Эти воспоминание были так далеки и сейчас приносили только боль. Тем более после пребывания в теле этого дряблого убожества, по недоумению именующегося Вз3244. Было и другое имя, его Петрову не сообщали, но странно было бы если он его не мог знать и не знал. Дряблое убожество звали Сидор Гамович Воеводин. Радостные воспоминания входили в стандартный реабилитационный курс после работы. Профилактика становилась с годами все дольше, но прежней бодрости не добавляла. Правда, результаты были на лицо. Очередная кишка забывалась и отходила на второй план, а Петров чувствовал себя как человек и заново обретал свой взгляд на жизнь. Якобы свой. Об остальном хотелось не думать. Кто мало знает, тот крепче спит. И дольше, что немаловажно для каждого индивида. А Петров считал себя личностью. Высоко нос не задирал, но и терять себя не собирался.

      Сегодня был довольно скучный день. Опять пропалывали картошку. Гораздо интереснее было вчера – собирали жуков. Некоторые находили особую прелесть в том, чтобы их давить. Петров не находил в этом наслаждения. Он просто собирал