Императоры иллюзий. Сергей Лукьяненко

дело для ветеранов… некоторые даже приспосабливают под жилье старые корветы.

      – А вы обошлись столовой.

      – Кухня – женское дело, не так ли? Кухня, киберцентр и койка – три «К», для которых нас держали во флоте.

      – И удержали? – Кей присел за стол, не глядя опустил руку к пульту, подрегулировал форму кресла. Подмигнул Рашель, возившейся у плиты, та торопливо отвернулась.

      – Да нет, конечно… Девочка, не мудри! В этой плите очень бедный выбор блюд. Включи седьмой рацион – двух мужиков он удовлетворит полностью.

      Дач ухмыльнулся:

      – Седьмой? День рождения Императора?

      – Или начало боевой операции. Каким кораблем вы прилетели, Кей?

      – Своим. Он на орбите, мы садились в шлюпке. Лететь пассажирским не было денег.

      Каховски покачала головой – не то с сочувствием, не то с неодобрением.

      – Кей, ты меня огорчаешь. Профессионал твоего уровня не может заработать на билеты?

      – Работа на Джиенахе уж больно грязная. И слишком часто хочется пришить собственного клиента.

      Рашель принялась вынимать из плиты тарелки. Тонкий фарфор казался неуместным в казарменной обстановке.

      – Здесь я пошла наперекор своим воспоминаниям. – Ванда явно чувствовала чужое настроение. – Что поделаешь, люблю тонкую посуду… Рашель, в баре, в гостиной, вина. Принеси «Ночь желаний». Фривольное название, но какой букет…

      – Полковник всегда так тебя гоняет? – спросил Дач вслед Рашель. Остановившись, та заулыбалась – так радостно, что Кею захотелось отвести глаза.

      – Нет, это сегодня…

      – Да иди же ты, Господи! Не пялься на старого негодяя! – тонко крикнула старуха. Рашель выпорхнула из столовой.

      – Зачем ты раскрыл меня при ней? – спросила Ванда, мгновенно меняя тон. Томми, маявшийся в уголке стола, вздрогнул.

      В голосе Фискалоччи-Каховски была смерть.

      – Нам понадобятся люди, полковник, – спокойно ответил Кей. – Рашель способная девочка, она подойдет. Пусть знает все.

      – Что – «все»? Зачем понадобятся? Ты решаешь что-то за меня, Альтос… тьфу… Дач!

      – Я просто не сомневаюсь в вашем решении, – примиряюще сказал Кей. – А Рашель очень умная девочка, насколько я вижу – физически развитая…

      – Ты дерьмо! Эта девочка уже четыре года влюблена в тебя! И не говори, что не видишь этого. Хочешь впутать ее в свои дерьмовые игры? У тебя хоть что-то человеческое есть?

      – Дерьмо, – поднимая глаза, ответил Кей.

      Секунду Каховски молчала. Потом разразилась тонким, захлебывающимся хохотом:

      – Дач… вот скотина… я еле шевелюсь, а ты меня смешишь… на кусочки ведь рассыплюсь…

      – Госпожа полковник, я не собираюсь ни во что втягивать девочку, – тихо сказал Кей. – Но хочу, чтобы она все услышала, хотя бы в качестве третейского судьи.

      – Рашель? – Ванда снова засмеялась, уже тише. – Если ты скажешь, что собираешься убить Императора во время Преклонения, она согласится перезаряжать пистолеты.

      Томми, успевший расслабиться и вновь заскучать, фыркнул,