Райский сад дьявола. Георгий Вайнер

обязан казнить Ахата этого самого, брата твоего Психа…

      Сообщил, как гирю в воду бросил, и замолчал. Достал из кармана сигареты «Столичные», закурил, сопя, с пыхтением отдуваясь, как паровоз на сортировке.

      Джангиров поморщился от разящей вони сигареты, спросил недовольно:

      – Слушай, Иван, тебе что, заработки не позволяют курить нормальные сигареты? Скажи только, подкину блок «Мальборо».

      Потапов медленно разъял свои жвалы:

      – Заработки позволяют, положение не велит. Люди, которым доверяют исполнение смертной казни, должны курить сигареты по своим скромным деньжатам…

      – Чтобы злее были?

      – Чтобы не подумал кто, будто я людей отсюда на тот свет выбрасываю за свою хорошую житьишку…

      – Ну да, – подтвердил готовно Джангиров. – Ты-то это делаешь из простого чувства долга.

      – А то? – удивился Потапов. – Конечно! Это моя работа.

      – Когда пришел отказ в помиловании? – спросил Джангиров.

      – Вчера, вечерней фельдпочтой… – Потапов глухо закашлялся.

      – Что можно сделать сейчас?

      – Молиться, – посоветовал Потапов. – За упокой его грешной души.

      – Пока рано, – тряхнул головой Джангиров. – Думай, Иван, думай, что можно сделать. Побег?

      – Это можно, – кивнул солидно Потапов. – Если я тебе больше не нужен на моем месте… Коли не планируешь, что кого-то еще из твоих ко мне в острог подбросят, то давай! Ему – побег, мне – по жопе и на пенсию.

      – Так что же делать? – нервно спросил Джангиров. – Не сработали мы с тобой, большие будут неприятности.

      – Не мы, а ты, – рассудительно сказал Потапов. – Ты не сработал! Чтобы в наши-то прекрасные времена не найти концов в суде, прокуратуре, у психиатров!.. Да хотя бы в этой придурочной комиссии по помилованиям… Они, кажись, только людоеду Чикатиле в прощении отказали.

      – О чем ты говоришь! – махнул рукой Джангир. – Этот кретин Ахат, отморозок долбаный, трех милиционеров на глазах у толпы завалил. Какие тут концы?

      – Знаю, читал я его дело, – кивнул Потапов.

      Ехали споро, молча, Джангиров лихорадочно соображал, а Потапов курил свою вонючую сигарету, еле заметно улыбаясь, рассматривал с удовольствием Кремль, и Джангиров готов был поклясться, что его спутник чисто профессионально прикидывает: вместятся ли в случае чего все обитатели из-за высоких кирпичных стен в его хозяйство? И вздыхал огорченно – нет, все-таки по традиции часть придется уступить Матросской Тишине.

      Потапов неспешно сказал:

      – Ты человек хитрый, мудреный, на верхах летаешь. Тебе советы тюремного опорка не нужны. Но я бы, если ты меня спросишь, сказал тебе пару мыслишек…

      Джангиров резко повернулся к нему:

      – Не выламывайся! Говори!

      – То, на что ты меня толкаешь с этим ненормальным идиотом, делают только в двух случаях… К примеру – родная кровь ревмя ревет от боли и страха… Или если студеная вода беды под горлышко подкатывает…

      Потапов