Всё, что мы потеряли. Элис Келлен

кажется, этого не замечала и молча ходила за мной. Я показал ей комнату для гостей.

      – Ну вот. Ты можешь переделать ее или…

      Я осекся, не успев добавить: «Или что там делают девочки твоего возраста», потому что она не была одной из этих веселых девочек, которые сновали туда-сюда по Байрон-Бею в летних платьицах с серфами под мышкой. Лея удалилась от всего этого, как будто воспоминания возвращали ее в прошлое.

      – Тебе что-нибудь нужно?

      Она посмотрела на меня огромными голубыми глазами, покачала головой, затем положила чемодан на маленькую кровать и, расстегнув молнию, приготовилась вытаскивать и раскладывать вещи.

      – Если что, я на террасе.

      Я оставил ее одну и тяжко вздохнул.

      Нет, это будет нелегко. Несмотря на внешний хаос, я соблюдал определенный режим. Вставал до рассвета, выпивал чашку кофе и катался на серфе, а если не было волн, купался; затем завтракал и садился за письменный стол, чтобы поработать. Я делал всего понемногу, не особо упорядоченно, если, конечно, сроки не поджимали. Чуть позже наступала очередь второй и последней чашки кофе в день, обычно в это время я разглядывал пейзаж за окном. И хотя я неплохо готовил, делал это редко, скорее из лени. Вечером все повторялось: еще работа, еще серфинг, еще несколько часов в тишине на террасе наедине с собой, еще немного умиротворения. А потом приходило время чая, ночной сигареты и чтения или музыки перед сном.

      Таким образом, в первый день, как Лея появилась у меня дома, я решил следовать своему режиму. Я провел весь вечер в работе над одним из последних заказов, стараясь составить изображение из линий, закруглить их, прорисовать и довести до идеального результата.

      Когда я отложил ручку и встал из-за стола, я понял, что Лея так и не выходила из комнаты. Дверь оставалась прикрытой. Я постучал и медленно вошел.

      Лея слушала музыку, лежа на кровати. Светлые волосы разметались по подушке. Девушка оторвала взгляд от потолка и сняла наушники, приподнимаясь.

      – Прости, я не слышала, как ты вошел.

      – Что слушаешь?

      Казалось, ей было некомфортно и она сомневалась, стоит ли отвечать.

      – Beatles.

      Повисла напряженная пауза.

      Я хотел сказать, что все, кто был знаком с Джонсами, знали, что их любимая музыкальная группа – это Beatles. Я помнил, как вечера напролет мы танцевали под их песни и пели в полный голос. Однажды я спросил Дугласа Джонса, почему он всегда рисует под музыку. Джонс ответил, что получает вдохновение: ничего не рождается само по себе, даже первоначальная идея, а музыка дает шанс воплотить ее. Он пояснил, что ноты указывают ему путь, а голоса исполнителей направляют движение кисти. В то время я повторял все за Дугласом, я восхищался его картинами и умением все время улыбаться и даже решил пойти по его стопам и искал собственное вдохновение, которое пробирало бы до мурашек, но так и не нашел. Возможно, поэтому я выбрал другой путь и стал иллюстратором.

      – Не хочешь