Счастливые дни. Робин Грейди

как вам вино?

      – Очень вкусное.

      Кивнув, он прислонился к подушке и пригубил бренди:

      – Вы не ужинали. Вам следует поесть.

      Она приняла более удобную позу:

      – Давайте просто посидим минут пять, ничего не делая.

      – В таком случае мне, наверное, не следует сейчас напоминать вам о том, что вы еще не связались со своим начальством. Вы, конечно, понимаете, что не сможете вернуться в Нью-Йорк к завтрашнему утру.

      При мысли о предстоящем объяснении с начальницей внутри у Тринити все сжалось. Та непременно напомнит ей о множестве желающих занять ее, Тринити, место.

      Но она слишком устала, чтобы думать сейчас о подобных вещах.

      – Всего пять минут, – пробормотала она, за крыла глаза и задремала.

      Какое-то время спустя она проснулась оттого, что на нее легло что-то мягкое. Открыв глаза, она обнаружила, что Зак укрыл ее одеялом.

      – Если малышка ночью проснется, я о ней по забочусь, – сказал он.

      Губы Тринити скривились в усмешке. Она не представляла себе, как безжалостный магнат Зак Харрисон будет менять ребенку подгузник.

      На крышу что-то упало с грохотом. Должно быть, это была ветка, оторванная ветром. Похоже, снегопад превратился в бурю, и она вряд ли утихнет до утра. Сделав глоток вина и натянув одеяло выше, Тринити стала наблюдать за языками огня в камине. Это зрелище завораживало и успокаивало.

      В какой-то момент Зак заговорил:

      – Вы опять засыпаете.

      – Нет, я любовалась картинами.

      – Картинами? – удивился он.

      – Да, теми, которые огонь рисует в камине.

      Зак повращал в руках стакан с бренди:

      – Вы артистическая натура.

      – Это слишком громко сказано, – улыбнулась она. – У меня просто доминирует правое полушарие мозга. Я люблю рисовать.

      – А у меня дальше школьных уроков рисования дело не пошло. Как у вас обстояли дела с математикой и физикой?

      Она накрыла рот ладонью и притворно зевнула.

      В его глазах появился дразнящий блеск.

      – Расскажите мне, что вы видите в огне.

      – Иногда животных, иногда лица людей.

      – А сегодня?

      Тринити перевела взгляд на языки пламени в очаге и задумалась.

      – Я вижу крошечную девочку. Она такая милая. Просто ангелочек. Мне будет грустно с ней расставаться.

      Зак снова повращал в руках свой стакан, и до нее донесся запах бренди.

      – А вы представьте себе, как обрадуются ее родители.

      Прогнав от себя мысль о том, что малышку могли бросить, она заставила себя улыбнуться:

      – Обязательно представлю.

      Зак с трудом сохранял внешнее спокойствие. Тринити Мэттьюз волновала его с самого начала, даже несмотря на ее неприязненное отношение к нему. Сидя рядом с ней у камина, он чувствовал, как его желание усиливается с каждой секундой.

      Несмотря на то что она, начитавшись таблоидов, осуждала его образ жизни, его к ней влекло. Он хотел прикоснуться к ней, притянуть