Граница. Пуст0ты. Евгения Драгомир

накопленный опыт. Многоликие, прошедшие реабилитацию, часто сравнивают свое «превращение» с озарением; будто ты становишься центром всего; сливаешься с ним и не можешь отделиться. Тебя бросает в разные стороны, а когда ты пытаешься склониться к чему-то одному, зацепиться за него и вылезти из этого круговорота, тебя затягивает лишь сильнее. Границы стираются, и ты словно застреваешь среди голосящей толпы, где постепенно теряешь себя.

      – Ваша дочь, мэм. – Я выставил руку вперед, предостерегая Джона от лишнего шага; с многоликими, как с озверевшими собаками, лучше не прибегать к резким движениям.– Ей ни к чему здесь быть. Позвольте вывести ее наружу. Ей окажут помощь, а после, когда вы пройдете лечение, вы сможете снова с ней увидеться.

      Патриция глянула на неподвижное тело у себя в руках и вся затряслась, будто в комнату задул холодный ветер. Лучшего момента не будет. Я направил на нее пистолет и приготовился стрелять.

      – Стой!

      Смит повис у меня на руке, из-за чего пуля проскочила мимо и врезалась в окно. Патриции хватило пары секунд, чтобы преодолеть расстояние между нами и нанести удар. Своим выпадом она откинула Смита к стене и собиралась закончить начатое, но угодившая в спину пуля заставила ее переключиться на меня. Она двигалась все также быстро, хотя заряд должен был сделать ее менее расторопной. Без труда Патриция пробила кулаком стену и снесла половину шкафа.

      Позади только стена, чтобы уйти от атаки, придется подпустить ее ближе, намного ближе. Удар прошел наотмашь. Я схватил ее за руку и притянул к себе для прямого в голову. Я бы мог перейти к захвату, будь одного удара достаточно, чтобы вывести ее из строя. Многоликие черпают силу из душ. Чем их больше, тем сложнее вести бой. Однако везде приходится чем-то жертвовать.

      Чем быстрее идет расщепление, тем выше давление в теле и тем больше вероятность, что в следующую секунду у нее переломятся кости или остановится сердце. Ее кожа уже начала деформироваться. Пигментные пятна – лишь начало, скоро появятся волдыри, а затем верхний слой разойдется, как плохо скроенная ткань. К тому же процесс замещения лишает контроля над собственным телом, в какой-то момент она замахнется для удара, но не сможет его сделать. Нужно лишь подождать. Я старался не тратить по возможности патроны, да и времени стрелять особо не было. Пока ее сила на пике, лучше лишний раз не отвлекаться.

      Патриция уже забыла о дочери. Она бросила ее практически сразу, как начала нападать. Ребенок ей только мешал. Я пристально следил за каждым ее движением и поймал тот момент, когда рука ее пусть незначительно, но отклонилась от линии удара. Я ударил по локтевому сгибу и сломал руку. Она хотела контратаковать, но использовала слишком много энергии. Вторая рука затряслась в судорогах и лопнула, будто перекаченный воздушный шар. Из прохудившейся кожи повалила кровь.

      Патриция стояла передо мной неподвижно, как сломанная кукла. Я достал пистолет и выстрелил ей в ногу. Заряд вернул ее к жизни и заставил нестись к двери в поисках выхода. Она метнулась в коридор и пропала в проходе. Я двинулся следом, надеясь