Пойдем со мной (сборник). Николай Савостин

не наш», «свой – чужой»…

      Однако хорошо, что памятник этот есть. И что в нем все же замурована родная земля поэта. Ничего, что получена нелегально. Пусть и стихи его так же пробиваются даже в самые зачерствевшие души. Минуя кордоны.

      …Прощаясь, я приветливо помахал рукой мужикам, сидевшим у подножья памятника. С неожиданным оживлением они приветливо замахали в ответ… Может, что-нибудь поняли.

      Куст

      Многим теперешним литераторам и не верится, что существовали Дома творчества, которые знали мы в молодости. За почти символическую плату ты получал, как говорится, и стол, и дом. Пиши, не ленись. Вдобавок, – общение с писателями со всех концов страны. Как-то зимой в Малеевке под Москвой, проходя длинным застекленным переходом в виде зимнего сада, встретил скучающего мужчину. Это был молодой муж одной кишиневской поэтессы, спортсмен, не пустивший ее сюда одну, – ревнивый. Я спросил, как ему здесь живется, и услышал раздраженное: «Скучно…» Через минуту неловкого молчания услышал: «Тут все пишут, пишут, пишут. – Потом добавил с вызывающей гордостью: – Один я не пишу!» Вот…

      Но работающему никогда не бывает скучно. Сейчас листал старый дневник, наткнулся на упоминание еще одного любимого Дома творчества. И так всколыхнуло сердце одна эта деталь. Незаметный кустик под стеной.

      «12.8.81. Коктебель. Приехал вчера, устал неимоверно, проехав за рулем девятьсот километров. А накануне поездки так и не уснул, – смотрел по ТВ премьеру спектакля по своей пьесе «Стихийное бедствие», и долго потом ворочался в постели, не в состоянии уснуть.

      Дождь и здесь. Живу, как и в прошлом году, в комнате № 3 в 19-м корпусе. Сейчас пью чай на веранде. Прямо передо мной куст лавра, с крыши льется сильная струя, он кланяется под ее напором, его лопоухая голова от удовольствия ходит из стороны в сторону. Временами он вырывается из-под струи, распрямляется, словно заглатывая воду, опять попадает под сильный поток, склоняется, чуть ли не до земли. Рядом с ним возвышается кипарис. Та его сторона, что обращена к стене, набита дождевыми каплями, вся светится. Приятный плеск воды. Словно стая птиц клюет зерно, – так стучат капли воды по крыше. Полные свежих запахов – порывы ветра, лениво погромыхивает гром».

      Молодость, даже кустик воспринимался слово живое существо. И не лень было записать это.

      В счастливом тумане мечты

      Узнав, что я призывался со второго курса художественного училища, замполит полка начал эксплуатировать меня для создания наглядной агитации. Помимо ежедневных сумасшедших занятий на морозе с ветром – муштра, стрельбы из разных видов оружия, марш-броски с полной выкладкой, зубрежка устава, уборка территории, невыносимые стояния на посту и т. д. – меня заставили рисовать плакаты на побеленных саманных стенах нашей казармы. Наивный семнадцатилетний худущий от недоедания парнишка, рядовой запасного