Зверлинги. В тени другого мира. Чарльз де Линт

что случилось с моей одеждой.

      Не знал, что случилось со мной.

      Я просто сидел, уронив голову на руки – слава богу, человеческую голову и на человеческие руки! – пока вдруг не заметил, что больше не один. Какой-то мальчишка примостился на корточках в паре метров от меня и пялился с просто-таки неприличным любопытством. На вид он был моим ровесником. Смуглая кожа, вороные волосы и обычный для подростка наряд: кеды, джинсы, футболка и толстовка с капюшоном. Заметив, что я очнулся, он швырнул мне какой-то сверток, и я, не успев задуматься, поймал его на лету.

      – Правило первое, – невозмутимо сказал паренек. – Превращайся вместе с одеждой. Это не так уж сложно. Главное – запомни, что на тебе было в момент превращения, и потом оденься в то же самое.

      – Что?

      – Оденься, говорю. Не испытываю ни малейшего удовольствия от вида твоей тощей черной задницы.

      Я крепче прижал сверток к груди.

      – Ты кто?

      Парень оскалился.

      – Можешь звать меня Кори.

      Не успел я и глазом моргнуть, как у него на плечах появилась голова койота.

      Я судорожно вздохнул и уперся спиной в мусорный мешок – но наваждение уже рассеялось.

      – Ты… мне показалось… твоя голова…

      – Ага, привыкай. Теперь ты один из нас.

      Кори наткнулся на мой непонимающий взгляд и вздохнул.

      – Нас называют Зверлингами. И кто это придумал, хотел бы я знать? Бьюсь об заклад, какой-нибудь писака из местной газетенки.

      Едва он произнес это странное слово, в памяти всплыли сотни статей, заполонивших газеты в последние полгода. Зверлинги.

      Я потряс головой.

      – Я не такой.

      – Конечно, не такой, – неожиданно легко согласился Кори. – Я прожженный перец, а ты еще школота. Никакого сходства!

      И он втянул воздух, совсем как собака.

      – К тому же я, в отличие от тебя, из псовых. Чистокровный койот, хоть и не Койот[1] – если ты понимаешь, о чем я. Ясное дело, он такой один. Я ему вроде младшего брата.

      Последовала пауза. Кори продолжал на меня пялиться.

      – А ты, как я погляжу, из кошачьего клана. Большая такая кошечка. Пума?

      У меня перед глазами мгновенно встал окровавленный Стив – и мое отражение в зеркале. Но я опять потряс головой.

      – Я не Зверлинг.

      Кори вздохнул.

      – В любом случае, выглядишь ты так, будто не прочь съесть целую корову. Зверлинг ты или нет, мы вполне можем потолковать об этом за завтраком.

      – Мне надо домой.

      – Без проблем. Но сначала ты кое-что выслушаешь. И оденься, серьезно. Зря я, что ли, целый час копался в мусорных ящиках, выбирая барахло поприличнее?

      Меня перекосило от отвращения, и Кори пришлось признаться, что он раздобыл одежду в ящике для пожертвований. Что ж, это было хотя бы не так унизительно, как обноски, выкопанные из картофельных

1

Персонаж многих индейских легенд, хитрец, обманщик, а также герой и созидатель. (Здесь и далее прим. пер.)