Дело Чести, или Семь дней из жизни принца. Светлана Нарватова

звук, принц, – с видом классной дамы, возразила обвинительница. – Конечно, вы хотите выгородить этого негодяя и вора, чтобы не позорить свою державу. Но я вам не позволю, вы слышите, не позволю скрыть это преступление! – подскочила она.

      – Мона Нидария, мы искренне сочувствуем вам и разделяем ваше возмущение. – Недотрога мягко, но настойчиво выпроваживала Сушёную Жабу за пределы комнаты.

      Эмоции били ключом. Чтобы такое разбить?

      – Смею вас заверить, что приложу все возможные усилия, чтобы справедливость восторжествовала, – продолжала увещевания Недотрога. – Мы глубоко благодарны вам за оказанную помощь…

      За дверью слышались затихающие голоса и шаги, а маленькая книжечка в кожаном переплете лежала на кресле и требовала к себе внимания. Разве я мог ей отказать? Было страшно любопытно, что именно записала эра. Сам я не делаю записей допросов, нас с детства учили развивать свою память. К тому же записи выдают ход мыслей. Я перевернул книжку страничками вверх и увидел написанное немного корявым подчерком:

      "Того, кто достиг

      Совершенства, труден путь:

      Сброд под ногами

      шатается и небо

      за корону цепляет"

      Ню-ню. А ведь как правдоподобно изображала понимание и сочувствие!..

      …Вернулась Недотрога вместе с обвиняемым.

      – Тагард, расскажите нам, что тут происходит, – начал я, когда все расселись.

      – Эрус Веранир, эра Кейлинэ, для меня большая честь находится здесь сейчас, – пафосно начал тот. – К сожалению, эта встреча вызвана пренеприятными обстоятельствами – в доме моей невесты меня несправедливо обвинили в краже. Я уверен, что вы найдете возможность доказать мою невиновность.

      – Что именно произошло, и почему обвинения пали на вас? – продолжил я допрос.

      – Нидария по какой-то причине категорически против свадьбы. К счастью, монир Тойз перед отъездом в столицу успел благословить брак. Так она решила пойти другим путем: подставила меня. Обстряпала всё так, будто бы я украл у неё какой-то там кубок.

      – Это вы про Чашу Геймора? – полюбопытствовала Недотрога.

      – Вот-вот, я даже запомнить его названия не могу. Зачем мне его воровать? Тем более рано или поздно он всё равно достанется мне. Ливи – единственная наследница.

      – А может, деньги вам нужны прямо сейчас? – предположил я.

      – И что, эта штуковина много стоит? – ответил он вопросом.

      – Не знаю, сколько точно, но сумма приближается к сотне тысяч.

      В глазах Тагарда зажёгся алчный огонь.

      – Ну хоть понятно, из-за чего эта старая карга подняла такой хай, – буркнул он.

      – Монир Тагард, будьте любезны вежливо отзываться о хозяйке дома, в котором вы гостите, – менторским тоном вступилась за Сушеную Жабу Кейлинэ. – И вопрос не в деньгах, для людей верующих эта реликвия просто бесценна.

      – Это вы про религиозных фанатиков? Да все проблемы из-за этой вашей религии! – понесло Карэдаса. – Не поехала бы эта… благородная мона, чтобы получить "благословение богов", –