Былое. Валерий Павлович Рыжов

он быстро опустил в воду руки, и по по-зе было видно, что он зажал их где-то между ног. На мой

      немой вопрос дед шёпотом проговорил: «Пымал!».

      – Что поймал-то, Иваныч?

      – Рыбу пымал! В трусы заскочила!

      – Так вынимай потихоньку!

      – Боюсь, убегёт!

      – А ты низ зажми и через резинку доставай!

      И вот дед осторожно вынул одну руку из воды, другой под водой он продолжал зажимать низ, а вынутой рукой полез сверху под резинку своих необъятных трусов. Я

      с интересом наблюдал за его манипуляциями. Довольно

      35

      долго он шарился в трусах, тихо матерился и вдруг, вода

      между дедовым пузом и резинкой вскипела, оттуда вертикально вверх вылетел небольшой сазанчик и проскользнул как молния вдоль груди и носа Дмитрия Ивановича.

      Мне даже показалось что, пролетая мимо носа деда, он

      пару раз хвостом успел по нему щёлкнуть, прежде чем

      упал в воду! Дмитрий Иванович сгоряча бросился за ним, погрузившись в муть с головой, но не тут-то было! Когда

      он поднялся после неудачных догонялок на ноги, видуха

      его была даже потешней, чем в начале эпизода. Его выра-зительные усы уныло висели на полшестого, он виновато

      посмотрел на меня, умирающего от хохота, и изрёк:

      – Как же больно этот паразит своим хвостом врезал

      мне по помидорам, когда брал старт наверх!!

      Я заугорал ещё сильнее!

      ***

      Следующие страницы, пожалуй, посвящу тому, что

      запомнилось мне из деревенских приключений, когда я

      проводил там последующие каникулы: после 5, 6, 7 и 9-го

      классов.

      Вряд ли я правильно вспомню всё в хронологиче-ской цепочке событий, да это и не так важно.

      На каникулы летом 1960-го, если мне не изменяет

      память, в Вологодчину мы поехали втроём: мать, я и ше-стилетняя Татьяна.

      В тот приезд работы, которая доставалась на мою

      долю, было уже поболе. Я стал привлекаться к покосным

      работам. Сначала мне доверялось загребать скошенное

      сено, стоять на стогу, принимая сено и формируя стог; иногда доверяли косу, но не очень-то пока у меня получалось. Зато на всех остальных делах, которые, считалось, мне по силам спрос был по полной программе, да я и сам

      понимал, что кормёжку надо отрабатывать и эту нескон-36

      чаемую деревенскую работу надо делать, потому что летний день зиму кормит.

      Тем не менее, находилось время и для прочего времяпрепровождения.

      Помню, именно в том году я со сверстниками, купа-ясь однажды на плёсе под деревней, полез в спор, что до-нырну до дна этого плёса, которое считалось чуть ли не

      самым глубоким в Куноже. Деревенские побаивались его

      глубины, плёс этот был пляжным местом под деревней, и

      время от времени в нём тонули пьяные мужики и прочий

      народ. Вроде бы это был почти нормальный естествен-ный отбор, тем не менее, ребятишки, запуганные родителями, далеко заплывать и нырять в этом омуте боялись.

      Мне тоже было боязно, наслушавшись всякого про эту

      глубину,