Черная нить. Александр Операй

енах, пророчит несчастье.

      Дурная примета.

      Что-то случится.

      Оно уже здесь. Отвратительное предчувствие смерти.

      Деревья в Затонувшем лесу кричат о несчастной судьбе. Они знают страшную тайну. Грядет пустота. Жизнь обратится в ничто. На многие километры вокруг останется только песок.

      Смерть прячется в хижине у болот. Она явилась сюда из-за гадкой девчонки. Тасмин приносит несчастье. По следам ее бродит забвенье.

      Деревья зовут:

      Ваал… Ваал… Ваал…

      Мерзкий шепот. Такой близкий. Такой знакомый. Нечто бесцветное льется сквозь трещину между мирами. Здесь оно обретает форму.

      В хижине царит полумрак. Неясные тени прячутся по углам. Силуэты людей, призраки из других измерений. Мертвецы, которые думают, что они все еще живы, что у них есть дела. Они проходят сквозь стены и исчезают среди деревьев в лесу. Незрячие, глухие.

      Очаг угас еще в полночь.

      Старое одеяло, сотканное из всякой всячины, едва-едва не дает околеть от мороза.

      Тасмин глубоко вздохнула и попыталась снова уснуть. Она закрыла глаза и подумала, что теперь, в эту раннюю пору, ей обязательно приснится кошмар. Девора всегда проникает в её сны на рассвете. Воспоминания о безумной колдунье, голова которой лежит на полке у очага, всё еще причиняют боль.

      – Встану, когда запоют первые птицы.

      Тасмин отвернулась к стене, надеясь ничего не услышать в ближайшие несколько часов.

      Но деревья шептались.

      Скрипы. Стоны. Шаги. Крики и вопли.

      Затонувший лес звал:

      Ваал, Анат, Асират.

      Ваал, Анат, Асират.

      Ваал, Анат, Асират.

      Однажды старые боги вернутся. Они накажут Тасмин. Убьют эту мерзость. Навсегда искоренят зло. Дрянной девчонке нет места в Затонувшем лесу. Корни пожрут ее жалкую плоть. Растерзают грудь и переломают все кости. Только сердце оставят нетронутым. Это жертва Ваалу.

      Кто-то потряс девушку за плечо.

      Она улыбнулась. Вокруг была тьма, но тот, кому предназначалась улыбка, видел все ясно, как днем.

      Кот разинул пасть и положил на кровать рядом с Тасмин мышонка.

      – Ты жестокий бездельник.

      Исмат промолчал.

      Он помялся лапами по одеялу и этим вроде как извинился. Его зеленые глаза выражали крайнее изумление, а потому открывались все шире и шире. Казалось, они вот-вот займут всю комнату.

      Тасмин мотнула головой, и иллюзия рассеялась.

      Девушка нахмурилась. Вид у кота был не очень. Засохшая грязь на лапах, пепел и сажа на морде, из ушей идет пар.

      Исмат выгнул спину и прошелся по краю кровати. Он что-то пробурчал, но Тасмин не поняла. Язык волшебных существ оставался для нее загадкой, хотя Девора владела им в совершенстве.

      Кот посмотрел на девушку, потом на мышонка.

      – Какой же ты наглый.

      Тасмин отбросила одеяло и села.

      Она спала без одежды, а потому тут же почувствовала, как было холодно в старой лачуге. На секунду ей показалось, что нечто мертвое прикоснулось и потянуло из нее жизнь.

      Тасмин согрела ладони дыханием.

      Она посмотрела на свою грудь, живот и ноги. Кожа да кости. Никакой красоты. Теперь она лишь полумертвая ведьма, у которой остались черные волосы да глаза. Она сама будто кот Исмат – иллюзия, которая рассеялась, явив миру отвратительное и несуразное существо. Вот цена предательства. Таков конец всех убийц. Уродство.

      Сегодня Тасмин исполнилось шестнадцать лет.

      Старуха.

      Никто ее не любит.

      Она никому не нужна.

      Деревья в Затонувшем лесу шепчут:

      – Сдохни… сдохни… сдохни…

      – Сука…

      – Убийца… убийца…убийца…

      Единственный подарок, который Тасмин получила на день рождения – мертвый грызун у изголовья кровати.

      Она взяла мышонка в ладони. Зверек пах старой листвой и семечками подсолнуха.

      В комнате стало еще холоднее. Одеяло разлезлось на части, ножки кровати треснули, камни вокруг очага рассыпались в песок, небольшой букет подснежников на столе усох, истлел и превратился в труху.

      Мышонок в руках Тасмин дернулся и запищал.

      Она погладила его по спине и опустила на пол.

      Грызун злобно зыркнул на кота и, испугавшись собственной храбрости, бросился под кровать. Он добежал до очага и там скрылся в одной из бесчисленных щелей между стеной и полом.

      Исмат покачал головой.

      Было не понятно, что удивило его больше. Оживший мертвец или обвинение в убийстве.

      Кот прошелся по кровати туда и обратно, но в тот самый момент, когда Тасмин протянула руку, чтобы погладить его, Исмат исчез. Зеленые глаза еще какое-то время висели в воздухе, будто два фонаря.