Собрание повестей и рассказов в одном томе. Валентин Распутин

еще сильней, она словно злится за свое вынужденное отступление и свирепствует с новой силой.

      Наконец-то опять пришла врачиха и сказала, что Василия надо везти в районный центр на рентген. Василий молча согласился, он устал. Ему хотелось скорей выпить и уснуть, а потом пусть везут его хоть в Москву, он все вытерпит и все будет делать так, как ему скажут. Он прожил немало. Кто-то, видно, не может родиться, пока он здесь, или просто подошла его очередь, и он теперь задерживает движение.

      Врачиха уходит, и Василий торопливо наливает себе полный стакан, Петру полстакана. Они выпивают, через минуту Василий оживляется.

      – Скажи ты мне, – спрашивает он, – почему это люди все больше рождаются и умирают по ночам?

      – Не знаю, – пожимает плечами Петр.

      – Вот то-то и оно – никто не знает. А почему человек на белый свет приходит ночью и уходит ночью? Неправильно это. Я хочу днем умереть. Люди разговаривают, курицы крыльями хлопают, собаки лают. Ночью страшно, все спят. А тут ребенок кричит, из матери вышел. В другом месте старик кричит – из него жизнь уходит. А люди, которые посередине, спят. Проснутся, а уж кочевье произошло. Работу свою сделают, не сделают, опять ночь, опять спать, и опять все сдвинулось. О-хо-хо! Ночью никто тебе не поможет, не скажет: «Умирай, Василий, умирай, не бойся, ты все сделал, а чего не сделал, другие доделают». Человека успокоить надо, и тогда ему не страшно в домовище ложиться.

      – Ты чего это, отец? – испуганно спрашивает Петр. – Чего мелешь-то?

      – Мелешь, говоришь! А мне страшно. Вот ты встал и ушел, а я один. Я привык один, – жить, значит, привык один. Умирать одному страшно. Не привык.

      Он тянется за бутылкой.

      – Давай разольем да я лягу.

      Петр приходит домой и говорит Василисе:

      – Плохо отцу.

      Василиса не отвечает.

      Опять день. Дверь в амбар снова открыта.

      – Васька! – кричит Василий.

      Васьки где-то нет.

      – Васька!

      Василиса, придерживая в руках край платка, осторожно заглядывает в дверь.

      – Нету Васьки, не кричи почем зря, – говорит она.

      Василий приподнимается и смотрит на нее.

      – Это ты, Василиса? – ослабевшим голосом спрашивает он. – А где Васька?

      – Убежал.

      – Ты зайди, Василиса, чего уж теперь.

      Василиса перешагивает через порог и останавливается.

      – Подойди, Василиса.

      – Захворал, ли чо ли? – спрашивает Василиса от порога.

      – Чую, смерть моя близко. Ты подойди, попрощаемся.

      Она осторожно подходит и садится на край кровати.

      – Плохо мы с тобой жили, Василиса, – шепчет Василий. – Это я во всем виноватый.

      – Совсем не плохо, – качает головой Василиса. – Дети выросли, работают.

      – Плохо, Василиса. Стыдно перед смертью.

      Василиса подносит к губам край платка, наклоняется над Василием.

      – Ты чего это выдумал-то, Василий? – шепчет она. – Чего это ты выдумал-то?

      – На меня твои слезы капают, – обрадованно шепчет Василий. – Вот опять.

      Он закрывает глаза и улыбается.

      – Чего