Собрание повестей и рассказов в одном томе. Валентин Распутин

знаешь какая счастливая, что с тобой говорю…

      Она опять замолчала, и он внимательно посмотрел на нее. Сквозь платье, волнуясь, у нее пробивались груди, как два маленьких гнездышка, которые лепят неведомые птицы, чтобы выводить в них птенцов. Он заметил, что уже через год лицо у нее удлинится и станет красивым, и ему стало грустно от мысли, что со временем будет и у нее свой парень. Он подошел к ней, взял ее за плечи и, улыбнувшись, сказал:

      – Все будет хорошо.

      – Правда, Рудольфио?

      – Правда.

      – Я тебе верю, – сказала она.

      – Да.

      Он хотел отойти, но она позвала:

      – Рудольфио!

      – Да.

      – Зачем ты так рано женился? Ведь еще бы два года, и я бы вышла за тебя замуж.

      – Не торопись, – сказал он. – Ты и так выйдешь замуж за какого-нибудь очень хорошего парня.

      – Я бы хотела за тебя.

      – Он будет лучше, чем я.

      – Ну да, – недоверчиво протянула она. – Ты думаешь, лучше бывают?

      – В тысячу раз лучше бывают.

      – Но это будешь не ты. – Она неумело вздохнула.

      – Давай лучше пить чай, – предложил он.

      – Давай.

      Он пошел на кухню и поставил чайник на плитку.

      – Рудольфио!

      Она стояла возле полок с книгами.

      – Рудольфио, у нас с тобой самое красивое имя. Вот посмотри, даже у писателей нет лучше. – Она на мгновение умолкла. – Может быть, только вот у этого. Эк-зю-пе-ри. Правда, красивое?

      – Да, – сказал он. – А ты не читала его?

      – Нет.

      – Возьми и почитай. Только без отгулов – договорились?

      – Договорились.

      Она стала одеваться.

      – А чай? – вспомнил он.

      – Рудольфио, я лучше пойду, хорошо? – Улыбка у нее стала грустной. – Ты только не говори жене, что я здесь была. Хорошо, Рудольфио?

      – Ладно, – пообещал он.

      Когда она ушла, он почувствовал, что ему стало тоскливо, он был полон какой-то необъяснимой, еще не открытой тоски, тем не менее существующей в природе. Он оделся и вышел на улицу.

      Весна наступила как-то сразу, почти без предупреждения. Люди за несколько дней стали добрее, и эти несколько дней казались им переходным периодом от поры ожидания к поре свершения, потому что весенние сны с мастерством опытной гадалки напророчили им счастье и любовь.

      В один из таких дней, уже вечером, когда Рудольф возвращался домой, его остановила пожилая женщина.

      – Я мать Ио, – начала она. – Вы простите, вас, кажется, зовут Рудольфио.

      – Да, – улыбнувшись, согласился он.

      – Я знаю о вас от дочери. В последнее время она много говорит о вас, но я…

      Она замялась, и он понял, что ей трудно спросить то, что необходимо было спросить как матери.

      – Вы не волнуйтесь, – сказал он. – У нас с Ио самая хорошая дружба, и ничего плохого от этого не будет.

      – Конечно, конечно, – смущаясь, заторопилась она. – Но Ио – взбалмошная девчонка, она нас совсем не слушает. И если вы повлияете на нее… Понимаете, я боюсь, возраст такой, что надо бояться, – она может натворить глупостей. И потом, меня пугает, что у нее совсем нет подруг