Ошибка президента Путина. Майкл Бом

международной информации, и девочка или мальчик сегодня делает про Урал, а завтра про США…

      О. БЫЧКОВА: Это другой вопрос. Но мы сейчас говорим про чиновников. Наверняка в МИДе и ЦИКе есть люди, которые имеют разные возможности, и вообще, в Кремле, в Белом доме, где угодно – в том, что называется «во власти».

      М. БОМ: Можно по поводу реакции? Очень показательный пример, как США реагировали на отчет МИДа и как МИД отреагировал на американский отчет – небо и земля, и это говорит о многом. Официальное заявление США: «У нас нет безупречной системы, и любая критика неотъемлемая часть нашего общества, это нормальное явление». А как Россия отреагировала на отчет Госдепа? «Мы против использования вопроса о нарушении прав человека как инструмента давления и вмешательства в наши внутренние дела» – реакция противоположная. Это говорит о том, что одна сторона уверена в себе и не против критики. Я тоже не против критики. Понимаете, тут вопрос репутационный.

      О. БЫЧКОВА: Просто американцы в данном случае лучше сложили слова, вам не кажется? Нашли более удачную формулировку.

      М. БОМ: Но почему такой пафос – «давление, вмешательство»? Я этого не понимаю. Это всего-навсего критика, мы все критикуем друг друга, при чем здесь давление и вмешательство?

      В. СУХОЙ: В России нужно жить очень долго, чтобы что-то понимать.

      О. БЫЧКОВА: Спасибо вам большое.

      В. СУХОЙ: Всего доброго.

      Есть ли в России «четвертая власть»?

(М. Бом на «Общественном телевидении России»», 19 июля 2013 г.)

      Андрей Быстрицкий: У нас в гостях Майкл Бом, редактор отдела «Мнения» газеты «The Moscow Times». Добрый день.

      Майкл Бом: Добрый день.

      Андрей Быстрицкий: Вы «Общественное телевидение» смотрите?

      Майкл Бом: Нет, у меня даже нет телевизора, все в Интернете. Столько надо читать и смотреть, я просто не дошел до этого. Хотя я слышал об этом.

      Андрей Быстрицкий: Вы давно в России работаете?

      Майкл Бом: 15 лет.

      Андрей Быстрицкий: Не надоело?

      Майкл Бом: Надоело, тяжело, конечно. Но русский язык – это моя специальность. Я сам выбрал такую «дурацкую» специальность. Русский язык, литература, международные отношения. Сейчас расхлебываю все это.

      Андрей Быстрицкий: Все эти 15 лет работаете в «The Moscow Times»?

      Майкл Бом: Нет, я был в бизнесе до этого. Потом я решил, что не в деньгах счастье, я захотел более творческую работу.

      Андрей Быстрицкий: И как?

      Майкл Бом: Интересно. Быть журналистом в России – не соскучишься. Безусловно, больше азарта здесь, в России, чем в Америке. У нас нет Жириновского, скучно в Америке быть журналистом. У нас нет Путина, Госдумы, закона об иностранных агентах, оскорблений чувств верующих.

      Андрей Быстрицкий: Об иностранных агентах есть, я его жертва.

      Майкл Бом: Это другое.

      Андрей Быстрицкий: Вы читали этот закон?

      Майкл Бом: Да, это закон не о НКО, вот в чем фокус. Он лоббированный.

      Андрей Быстрицкий: Я не хочу критиковать Америку.

      Майкл Бом: