Шесть часов утра. Павел Гушинец

но тогда от ответственности ушла, прикинулась «бедной, несчастной старушкой», которую жестокие врачи попытались лишить последнего источника пропитания. Запомнилась доктору громким пронзительным голосом и выдающимися актерскими способностями.

      Первая волна коронавируса Константиновку зацепила слабо. Внуки не приехали к бабушкам на зимние каникулы, сельпо закупило маски, старички заперлись в домах, отгородившись от азиатской пакости бидонами с самогоном. Выстояли.

      А к лету 2021 года расслабились. И «нулевым пациентом» на этот раз выступила баба Валя.

      В очередной раз приехав на рынок райцентра, пообщалась она с покупателями, а через несколько дней почувствовала легкое недомогание. Позвонила фельдшерице на ФАП, а та, запуганная эпидемиологами, потащила бабу Валю на обследование. Коронавирус определили, заболевание протекало в легкой форме. Кроме того, больница была переполнена, а баба Валя истошно вопила о том, что дома у нее гибнут голодной смертью коровы и куры. В таких случаях пациента не госпитализируют, а отправляют домой сидеть в карантине. Бабу Валю отвезли, оставили рекомендации, запугали последствиями, понадеялись на адекватность пациентки.

      Зря понадеялись.

      Через некоторое время райвоенкомат призвал едва ли не единственного в селе молодого парня. Константиновка не могла пропустить столь важный повод и устроила шумные деревенские проводы, плавно перетекающие в массовые мероприятия с песнями и танцами.

      Будущий солдат приходился бабе Вале троюродным внучатым племянником по материнской линии, а значит, ближайшим родственником. Пропустить проводы столь близкого человека она не смогла. Пришла на праздник, пела, пила, танцевала, лобызала соседок и новоявленного защитника Родины.

      А через неделю из Константиновки в больницу райцентра стали поступать первые пациенты. Население деревни, напомню, состояло в основном из людей пожилого возраста, поэтому многие из поступивших переносили заболевание в тяжелой форме. Заняли свои места в РАО, в инфекционном отделении. Сергей Дмитриевич с помощниками бросился в деревню, становиться преградой на пути распространения эпидемии.

      Из Вооруженных Сил пришла информация, что призывник тоже попал в госпиталь и чувствует себя не слишком хорошо. Местные врачи в погонах проклинали Константиновку, коллег из райцентра и особенно Сергея Дмитриевича. Баба Валя хлопала глазами, божилась, что из дома не выходила, и прикидывалась валенком.

      – И вот приезжаю я туда на прошлой неделе, – рассказывает мне Сергей Дмитриевич. – А там – как в четырнадцатом веке, в разгар «Черной смерти». Большая часть домов стоит пустая – жители в больнице. Ревут не доенные коровы, воют голодные собаки, квохчут запертые куры. Оставшиеся на ногах жители с выпученными глазами бегают между оставленных домов, стараясь управиться с огромным количеством брошенных животных. Вчера у тебя была одна корова, а сегодня надо ухаживать за тремя соседскими. О сохранности продуктов речь не идет