Стихи о любви (сборник). Тимур Кибиров

где сияла раньше «Слава

      КПСС», там «Coca-cola»

      горит над хмурою державой,

      над дискотекой развеселой.

      Мы скажем бодро: «Здравствуй, племя

      младое, как румяный персик,

      нью дженерэйшен, поколенье,

      навеки выбравшее «Пепси»»!

      Ты накачаешься сначала,

      я вставлю зубы поприличней.

      В коммерческом телеканале

      мы выступим с тобой отлично.

      Ну, скажем, ты читаешь «Стансы»

      весь в коже, а на заднем плане

      я с группой герлс танцую танец

      под музыку из фильма «Лайнер».

      Кадр следующий – мы несемся

      на мотоциклах иль на яхте.

      Потом реклама – «Панасоник».

      Потом мы по экрану трахнем

      тяжелым чем-нибудь… Довольно.

      Пойдем-ка по библиотекам!

      Там будет нам светло и вольно,

      уж там-то нас не встретят смехом.

      Там по одежке нас встречает

      старушка злобная шипеньем,

      и по уму нас провожают

      пинком за наши песнопенья.

      Там нашу зыбкую музыку

      заносит в формуляры скука.

      Медведь духовности великой

      там наступает всем на ухо.

      Там под духовностью пудовой

      затих навек вертлявый Пушкин,

      поник он головой садовой –

      ни моря, ни степей, ни кружки.

      Он ужимается в эпиграф,

      забит, замызган, зафарцован,

      не помесь обезьяны с тигром,

      а смесь Самойлова с Рубцовым.

      Бежим скорей!.. И снова гвалтом

      нас встретит очередь в «Макдональдс».

      «Интересуетесь поп-артом?» –

      Арбат подвалит беспардонный.

      И эротические шоу

      такие нам покажут дива –

      куда там бедному Баркову

      с его купчихой похотливой!

      Шварцнеггер выйдет нам навстречу,

      и мы застынем холодея.

      Что наши выспренние речи

      пред этим торсом, этой шеей?

      И в общем-целом, как ни странно,

      в бараке мы уместней были,

      чем в этом баре разливанном,

      на конкурсе мисс Чернобыля…

      И ничего не остается,

      лишь угль пылающий, чадящий.

      Все чертовым жерлом пожрется.

      В грядущем, в прошлом, в настоящем

      нам места нет… Проходят съезды.

      Растут преступность, цены, дети…

      Нет, не пустует свято место –

      его заполонили черти.

      Но если птичку голосисту

      сдавили грубой пятернею,

      посмей хоть пикнуть вместо свисту!

      Успей же, спой же, Бог с тобою!

      Жрецам гармонии не можно

      пленяться суетой, Серега.

      Пусть бенкендорфно здесь и тошно,

      но все равно – побойся Бога!

      Пой! Худо-бедно, как попало,

      как Бог нам положил на душу!

      Жрецам гармоньи не пристало

      безумной черни клики слушать.

      Давай, давай! Начнем сначала.

      Не придирайся