Господь и покойник. Валерий Михайлов

а просто ненавидел за то, что она, умирая от рака, требовала к себе слишком много внимания дочери, отнимая тем самым ее у Эстонского. Вторая, официальная теща, умирала в его в квартире. Квартира у него однокомнатная, и специального пространства для тещи там не было, поэтому Эстонский постелил ей на полу в кухне, где она и готовилась к путешествию в мир иной под грохот музыки. Объяснял тещененавистничество он тем, что они якобы плохо обращались со своими дочерьми. Вот только сам он с женой обращался не лучшим образом

      Господь явился предо мной 23-го февраля. В ночь с 22 на 23 об этом, как полагается, возвестила мне все та же соседка. На этот раз сексуальными визгами. Причем сексуальными эти визги были в том смысле, что издавались они соседкой во время секса. Ее ебли, она визжала, и визжала, словно ее не ебут, а режут. То есть сексуально привлекательного в ее визжании не было ничего.

      – Орет так, словно сама себе не верит, – заметила Валюша, поворачиваясь ко мне. Мы лежали в постели.

      – Ты думаешь? – спросил я.

      – А ты разве нет?

      – Чужая душа…

      – Это только так кажется, – сказала она и отвернулась, давая тем самым понять, что разговор окончен.

      Крики соседки меня раздражали. А еще мне хотелось начать хлопать в ладоши и орать браво, но я постеснялся это сделать. В конце концов, я трусливо сбежал в сон.

      Разбудил меня вопль домофона. Было что-то около 9 утра, а это самое паскудное время для пробуждения: выспаться еще не выспался, но снова уже не заснешь. Короче говоря, выходной насмарку.

      – Да, – не очень любезно буркнул я в трубку домофона.

      – Доброе утро. Вот сейчас все болеют, а в библии написано… – затараторил женский голос.

      – На заборе и не такое написано, – огрызнулся я и повесил трубку.

      Сон был окончательно перебит, поэтому я отправился на кухню. Поколебавшись пару минут между кофе и японским порошковым чаем с почти что урологическим названием «мача» (ударение на последний слог), я выбрал кофе. Я сварил себе чашку крепкого напитка, выпил и отправился смотреть Жванецкого. Благо, на винте у меня он был практически весь. Не знаю, кому как, а мне Жванецкий способен заменить и шампанское, и Женитьбу Фигаро.

      Часов в одиннадцать, позвонил Господь.

      – Привет, – сказал он, – не разбудил?

      – Меня уже подняли слуги твоего конкурента.

      – Заканчивай сравнивать меня с небесным Петросяном, – фальшиво обиделся он. – У меня сегодня подгорел суп, и я понял, что это знак, – перешел он к делу.

      – Какой еще знак? – не понял я.

      – Знак, что надо идти в гости. А так, как ты наилучшая кандидатура… Надеюсь, ты не против? Я с неофициальным визитом, так что готовиться особо не надо.

      – Хорошо. Приходи, – ответил я.

      – Как это вообще возможно, чтобы суп подгорел? – отреагировала Валюша на известие о предстоящем явлении Господа.

      – Пути господни неисповедимы, – ответил я.

      – Это