Золотая чаша. Генри Джеймс

ничего не будет достаточно, пока ей не дадут развить свою мысль до конца.

      – У нее нет сознательного намерения создавать какие-то сложности. Она действительно считает Мегги душечкой, и это чистая правда – а кто так не считает? Она не способна намеренно повредить хотя бы волосок на ее голове. Но она здесь – вот отсюда и все наши проблемы, – закончила миссис Ассингем.

      Ее супруг еще какое-то время молча курил.

      – Да что вообще между ними было, скажи на милость?

      – Между князем и Шарлоттой? Да ничего… Единственное только – им пришлось понять, осознать, что ничего не может быть. В этом весь их маленький роман… Даже – их маленькая трагедия.

      – Но что же они все-таки сделали, черт подери?

      – Сделали? Полюбили друг друга, но потом поняли, что ничего не может быть, и отказались друг от друга.

      – Так в чем же роман?

      – Да вот в этом – в крушении надежд, в том, что они нашли в себе мужество посмотреть фактам в лицо.

      – Каким фактам? – добивался полковник.

      – Ну, прежде всего – что ни у него, ни у нее не было средств, чтобы пожениться. Если бы у нее были хоть какие-то деньги – я хочу сказать, столько, чтобы хватило на двоих, – я уверена, он бы решился на это.

      Муж ограничился тем, что издал какой-то невнятный звук, и она тут же поправилась:

      – Я хочу сказать, если бы у него самого были хоть какие-то деньги… Или чуточку больше…. Хоть какие-то деньги по княжеским меркам. Они бы сделали, что могли, – миссис Ассингем отдавала им должное, – если б была малейшая возможность. Но никаких возможностей не было, и Шарлотта, надо сказать к ее чести, поняла это. Ему необходимы были деньги, это был вопрос жизни и смерти. Да и радости мало выйти за него нищего – вернее, сделать его нищим. У нее хватило ума это понять, и у него тоже.

      – И этот их разумный поступок ты называешь романом?

      Она на мгновение задержала на нем взгляд.

      – Что же тебе еще?

      – А разве ему, – вопросил полковник, – ничего больше не было нужно? Или, если уж на то пошло, самой бедолаге Шарлотте?

      Миссис Ассингем все не отрывала от него взгляда, и в этом как будто крылась половина ответа.

      – Они были безоглядно влюблены. Она могла бы стать его… – Миссис Ассингем умолкла и даже ненадолго задумалась. – Она могла бы стать ему кем угодно, только не женой.

      – Но не стала, – промолвил полковник сквозь клубы дыма.

      – Не стала, – эхом отозвалась миссис Ассингем.

      Эхо, негромкое, но глубокое, на минуту заполнило всю комнату. Полковник как будто прислушивался, пока оно не затихло, затем снова заговорил:

      – Почему ты так уверена?

      Она помолчала, но в конце концов ответила с полной решительностью:

      – Не хватило бы времени.

      Полковник усмехнулся такому доводу – возможно, он ожидал чего-то совсем другого.

      – Разве на это требуется так уж много времени?

      Но миссис Ассингем оставалась по-прежнему серьезной.

      – Больше, чем у них было.

      Полковник