Муж поневоле. Александр Курзанцев

удалился из дворца на пару с таким же гордо задравшим голову верблюдом, я искоса посмотрел на застывшего нёподалеку в задумчивости Калима и, поморщившись от внезапно разболевшийся головы, спросил, не удержавшись и почти не скрывая в голосе язвительности и горечи:

      – Радуешься, наверное? Можно больше не плодить заговоров, скоро султанская гвардия сделает всё за тебя.

      Мужчина медленно поднял взгляд на меня, а затем его лицо исказила внезапная гримаса злости.

      – Совсем от страха разум потерял, колдун?!

      – Хочешь сказать, не злоумышлял против меня?

      Повернувшись, я подошёл ближе к стиснувшему рукоять ятагана воину. На безопасность мне стало почти плевать – всё одно уже. Хотелось лишь расставить наконец все чёрточки над “и”.

      – Я верен госпоже, – сказал словно выплюнул собеседник.

      Солнце было в самом зените, нещадно припекая, но я не собирался уходить, пока не выясню всё до конца.

      – Госпоже – да, не сомневаюсь. А мне?

      – Она приказала обеспечивать вашу безопасность, и я делаю это настолько, насколько вообще возможно.

      – Да-да, – покивал я, – заметил. Особенно ночью, когда охраны становится куда больше. Одно странно: чего ж они почти не следят за тем, что снаружи, а больше высматривают то, что происходит во дворце?

      – Если бы ты не разводил там упырей, которые ночью только и ждут, как бы кого из моих людей схарчить, то и не высматривали бы!

      Шагнув навстречу, Калим почти вплотную приблизился ко мне, глядя глаза в глаза.

      – То есть это я виноват? – дёрнул я бровью.

      – А кто ещё?

      – Вот как? – я ухмыльнулся, правда, вышло как-то криво. – А лажа, которую ты мне пытался впарить с этим якобы гонцом от госпожи? Как это расценить? Тоже ради меня?

      Яростное выражение с лица начальника охраны сошло, и он, помрачнев, ответил:

      – Да, я сказал не всё из того, что передала госпожа, но также она настоятельно просила вас не беспокоить, что я и выполнил.

      – Что там было ещё? – требовательно поинтересовался я.

      – Ничего такого, о чём бы не сказал султанзаде. Разве что посланнику не было известно об отряде, отправленном за вашей головой.

      – Но всё это теперь потеряло смысл, не правда ли, Калим? – заглянул я ему в глаза. – Против султана, даже несмотря на указание госпожи, ты не пойдёшь, тем более, это только зазря охрану положить, а значит, скоро с ненавистным тебе колдуном будет покончено. Так ведь?

      – Не так, – хмуро ответил мужчина. После чего отвернулся, отошёл в тень под навес и присел, хватая кувшин с вином и отпивая.

      – А как? – я подошёл к нему и, бесцеремонно выхватив кувшин за узкое горло, глотнул тоже.

      – На этот счет у меня также имеется указание, – эмоции потихоньку отпускали опытного воина, и он как-то тихо и отстраненно поведал: – Я обязан тайно сопроводить тебя к границе с империей и обеспечить переход на ту сторону.

      Сейчас он был вполне искренен, я это чувствовал. Во всём: в поведении, в мимике, да даже в жгучей, почти осязаемой тоске, что шибала от