Сергей Есенин. Биография. Олег Лекманов

учебники и хрестоматии:

      Еду. Тихо. Слышны звоны

      Под копытом на снегу,

      Только серые вороны

      Расшумелись на лугу.

(“Пороша”)

      Скрылась за рекою

      Белая луна,

      Звонко побежала

      Резвая волна.

(“Пасхальный благовест”)

      У плетня заросшая крапива

      Обрядилась ярким перламутром

      И, качаясь, шепчет шаловливо:

      “С добрым утром!”

(“С добрым утром!”)

      Ни социальных проблем, ни диалектизмов, ни многозначительных христианских символов эти стихотворения не содержали. В них просто и изящно, предельно экономными средствами изображались среднерусские пейзажи и ландшафты. В последующие годы, вплоть до самых поздних, в кризисные периоды Есенин неизменно будет возвращаться к своей “фетовской” манере и создавать подряд по пять, шесть, восемь запоминающихся, стройных стихотворений-описаний. В таких стихотворениях недоброжелательный по отношению к Есенину Тынянов[119] усматривал выравнивание “лирики по линии простой, исконной эмоции” [120].

6

      В 1914–1915 годах произошло несколько событий, словно нарочно призванных ослабить связь Есенина с Москвой, Спас-Клепиками и Константиновым.

      25 февраля 1914 года от туберкулеза умер Григорий Панфилов, которого в отчаянном письме к Бальзамовой от 10 декабря 1913 года Есенин, знавший о болезни друга, называет “светочем” своей жизни[121]. Уже после смерти сына отец Панфилова со скрытым упреком писал Есенину: “Я прихожу в 6 часов вечера, первым его вопросом было: “А что, папа, от Сережи письма нет?” Я отвечаю – нет. “Жаль, говорит, что я от него ответа не дождусь. А журнал-то прислал?” Я сказал – нет. “Скверно – повсюду неудача””[122].

      В декабре 1914 года юноша “бросает работу и отдается весь стихам, пишет целыми днями”[123]. В январе-феврале 1915 года Есенин, находясь в должности секретаря журнала Суриковского кружка “Друг народа”, “с жаром готовил” его первый выпуск[124]. Однако стремление Есенина и второго редактора журнала Семена Фомина отсечь от “Друга народа” графоманов и осторожно повернуть журнал в русло исканий новой литературы, как и следовало ожидать, не нашло ни малейшего понимания у старейшин Суриковского кружка. На одном из его заседаний вспыхнул горячий спор, в ходе которого Кошкаров позволил себе личные выпады в адрес Фомина. В результате 8 февраля 1915 года Есенин заявил о своем выходе из числа действительных членов Суриковского кружка.

      Ровно через месяц, 8 марта, он оставляет гражданскую жену с малолетним сыном, бросает, так и не окончив, университет Шанявского и выезжает из Москвы в Петроград. К этому времени Есенин окончательно выбрал для себя амплуа крестьянского самородка, интуитивно заговорившего на языке младосимволистов, отбросив другие полусыгранные в Москве роли.

      В биографическом словаре Б. Козьмина весь московский период поэта уместился в несколько кратких и неточных строк: “17 лет Е. уехал в М. и поступил в ун-т им. Шанявского, где пробыл всего 1 1/2 года и снова уехал в деревню”[125].

      Сергей Есенин

      Март-апрель 1915. Фрагмент групповой фотографии

119

Ср. в мемуарах Ю. Г. Оксмана о себе и о молодом Тынянове: “Мы не любили Есенина, он казался нам несколько банальным и чуть-чуть ряженым” (цит. по: Чудакова М. О., Тоддес Е. А. Тынянов в воспоминаниях современника // Тыняновский сборник. Первые тыняновские чтения. Рига, 1984. С. 94–95).

120

Тынянов Ю. Промежуток // Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 171.

121

Есенин С. Полн. собр. соч.: В 7 т. Т. 6. С. 55. Едва ли не последняя невольная дань Есенина “надсоновщине”: “светоч” – одно из самых употребительных существительных в словаре гражданской лирики этого поэта.

122

Цит. по: Сергей Есенин в стихах и в жизни… С. 193.

123

Изряднова А. Воспоминания… С. 145. Речь идет о работе Есенина корректором в типографии торгового дома “Д. Чернышев и Н. Кобельков”. От Сытина поэт ушел еще в середине мая 1914 года.

124

Деев-Хомяковский Г. Правда о Есенине… С. 149.

125

Писатели современной эпохи… С. 122.