Тяжела жизнь мага без рояля. Михаил Александрович Швынденков

что это ловушка. Люди в таких халупах не живут. Тут могут жить только полностью опустившиеся бродяги, а мы ищем не таких людей.

      Неожиданно и меня, и дядьку зажали в жёсткий захват, прижав к горлу нож.

      – Что сержант, в ищейки подался?

      – Мужики, вы пёрышки уберите, я к вам по делу, – это я подал голос.

      Понятно, что раз бывшего сержанта заподозрили в предательстве, то ему остаётся только оправдываться, а это всегда ненадёжно и выглядит жалко. Поэтому я решил вести переговоры сам.

      Захват не ослаб, но нож слегка отодвинулся.

      – Птенчик, а ты кто такой?

      – Я сын графа ту Фишер. Даю слово, что если мы не договоримся, никто не узнает, что мы с вами встречались. Мне, как дворянину, и самому афишировать это не выгодно. А к страже или судейским мы отношения не имеем.

      – Сержант, а ты к этому ребёнку, какое отношение имеешь. На твоего воспитанника он не похож, больно хлипкий.

      – Мне матушка раньше не разрешала нагружаться, говорила, что я маленький и болезненный. Только две недели прошло, как дядька Фриц начал со мной заниматься.

      – Защищаешь? Молодец! А вот ты Фриц – дурак. Ты куда ребёнка притащил? Ты всерьёз рассчитываешь живым отсюда выйти?

      Дядька судорожно сглотнул.

      – Мужчины, раз вы нас отпускать не собираетесь, то, может быть, поясните мне, неразумному, кто вы есть в этой жизни?

      – А зачем?

      – Мы вас искали, значит, у меня к вам есть дело. Но я не уверен, что вы те, кто мне нужен. Вам-то, что терять, раз вы готовы нас тут и прикопать.

      – Шустёр пацан, чувствуется племя Фишера. Так вот парень, служили мы у твоего отца. Называл он нашу команду «серыми», и выполняли мы поручения, когда по закону сделать не получалось, а по совести и по чести надо было дело сделать. А когда графа убили, нашу команду объявили преступниками, уходить пришлось с боем, трое наших погибли. Один недавно женился и от дел отошёл. А нам как-то зарабатывать надо, а хлеб сеять, или сапоги шить мы не умеем.

      – Что замолчал, договаривай, как вы на хлеб с маслом зарабатываете?

      Мужик схватил меня за грудки.

      – Ты щенок понимаешь, что если я тебе отвечу, то живым мы тебя уже не выпустим.

      – А так, выпустите?

      – В память о твоём отце может и отпустим. Стукнем по голове, пока оклемаешься, мы уже далеко будем.

      – Давайте мы с дядькой сядем, и я вам расскажу, почему меня нельзя по голове бить.

      Я им рассказал то же, что две недели назад рассказывал Францу Шмидту. И про потерю памяти, и что непонятно, что маг залил в мою голову.

      – Парень, если хочешь, чтобы мы тебе доверяли, рассказывай, что, или кого залил тебе маг.

      – Тогда мне придётся убить вас, всех троих.

      – А сможешь?

      – Здесь и сейчас – нет, но не боги горшки обжигают.

      – Как ты сказал, не боги… – мужчины задумались.

      – Так что ты от нас хотел?

      – Для меня лучший вариант, если вы пойдёте ко мне на службу. Хуже, но тоже возможно,