Депортация. Олег Айрашин

рюмки, он тут же опустошил свою.

      – Ладно, Мишаня, остынь. Я понять хочу, как далеко у тебя это зашло. Ты что, уже партийный?

      – Не, пока что кандидат. Во, смотри… – порывшись в кармане, он извлёк на свет сверкнувшую знакомым логотипом бордовую книжицу. – Мой билет.

      – Хм… Красивый. И, главное, блестит. Но раз уж ты решил, на кой тебе мои советы?

      – Так пока ещё не совсем. В общем, вчера на собрании нам сказали… Мол, кто хочет обратно выйти – ещё не поздно. А как совсем вступишь, тогда всё. Назад пути не будет.

      – В смысле?

      – Неприятности могут случиться. Если что…

      – Во как? Давай-ка подробнее. Я правильно понимаю, ты решил вступить в муэрте – и сразу в ликвидаторы. Так?

      – Ну да. А чо такого-то? Раз, два – и в дамки.

      – То есть, будучи сознательным партийцем, ты собираешься сшибить витьков и прикупить эликсирчика? Чтобы поднять свой биохрон? И сравняться с Татьяной биологическим возрастом?

      – Ясное дело. А иначе-то как, Палыч? Не смогу я, как ты. Всё пишешь, пишешь…

      – Подожди…

      – Чего ждать-то? Пока жареный петух на горе свистнет?

      Мои губы невольно разошлись в улыбку.

      – Эх, Мишаня, Мишаня! Голова – как у Бетховена…

      – А то!

      – …А в голове – одна хреновина.

      – Пойми, Палыч! Не нужна мне такая жена, чтобы меня… Ну, в общем, главнее среди нас.

      – Мишаня, ты хорошо подумал? Если тебе и правда интересно моё мнение… Прикинь, сколько ты заработаешь? Речь ведь не просто о деньгах. Витабаксы на спецучёте, они фондируются. Понимаешь, о чём я?

      – Аспидон обещает, что членам партии…

      – Да ну? А по воде ходить он тоже умеет? Пусть даже ваш всемогущий и пробьёт витабаксы. Но сколько это будет? С гулькин нос.

      – Да почему ты всё против? Мы с Аспидоном будем как сыр в масле…

      – … За каменной стеной. Хрена там. А дозу опасную наберёшь как пить дать, и биохрон твой в минус уйдёт. Заметил, как у твоего Ричи кости-то светятся?

      – Да ведь я же не просто ликвидатор буду. Я – муэртист.

      – И что? Партийных радиация не берёт? Мишаня, ты идиот или ребёнок маленький? Считать-то умеешь? Это сколько же эликсира понадобится, чтобы всем вашим партийцам хватило?

      – Все против нас, Палыч, весь мир. У меня ведь жену украли, я говорил. Ну, развели нас по времени, вот. А про Аспидона ты зря. Он, если обещает, то делает обязательно. Это всем известно. «Всё только начинается!» – так он говорит.

      – Ладно, Мишаня. Похоже, тебя не переубедить.

      Мишаня таращился на бутылку коньяка.

      – Хватит философии. Возьми-ка помидорку, да сахарком сверху посыпь. Что смотришь, Мишаня? Китайцы так делают. А теперь – по коньячку, да этим самым и закусим.

      – Давай. Ну, за справедливость!

Там же 13 июля 2046 года, пятница 12 часов 30 минут европейского времени

      Проводив Мишаню, в дом я вернулся не сразу. Захотелось пройтись по парку, полюбоваться морем. Сбылось, почти сбылось то, о чём годами мечтали мы с Марианной. Там, на Урале, в другой