Отделы. Эдуард Дроссель

теми ше инкретиентами и на огне отинаковой интенсифности. Но ф первом случае стойте, не отхотя от плиты, а во фтором пропуйте што-нипуть телать parallel zur[18]. Например, потметайте пол или мойте посуту. При рафных исхотных танных во фтором случае Pfanne сакипит быстрее и ваш суп убешит. Если ше бутете слетить, варево сакипит намноко посше – в этом вам помошет упетиться люпой кронометр. И такое мошно наплютать с чем укотно – кипятите кофе, шарьте котлеты, пеките пирок…

      Слушая Траутманна, О’Салливан поймал себя на мысли о том, что в экспериментах нет нужды. Немец был абсолютно прав, с подобной нелинейностью времени и впрямь сталкивался каждый. Сколько раз сам Киран с ругательствами врывался на кухню, обжигаясь снимал с огня кастрюлю или кофейник и протирал тряпкой старенькую плиту, пока то, что убежало, не засохло.

      – Завидую я вам, – сказал он, косясь на напарника, – можете позволить себе сколько угодно рассуждать и фантазировать об отвлечённых понятиях… У нас не так. Каждый визит sidhe в наш мир оборачивается жертвой. От такого при всём желании не отвлечёшься. Ни в чём неповинные люди оказываются не в том месте и не в то время. Им не везёт и они привлекают к себе внимание «маленького народца». Люди, которые могли бы ещё жить и жить, превращаются в пустую оболочку, из которой высосали жизнь, а затем просто выбросили вон… Всякий раз думая об этом, я не могу не сетовать на чудовищную несправедливость происходящего…

      Киран невольно задумался о деле О’Холлорана, мысленно вернувшись в то время. Он тогда только-только начал стажироваться у О’Мэлли и это было его самое первое дело. Старина О’Мэлли тогда находился в самом расцвете сил; лет ему было чуть больше, чем сейчас Кирану…

      Патрик О’Холлоран служил полицейским инспектором в графстве Лимерик и был не таким, как большинство провинциальных полицейских в Ирландии. Те только рады сбагрить кому-нибудь трудное и запутанное дело. Обычно, когда к ним приходят агенты из отделов, проблем не возникает. А О’Холлоран, вопреки ожиданиям, оказался другим – не в меру ретивым и на редкость упрямым. Он во что бы то ни стало хотел сам докопаться до истины. Его любопытство и его самонадеянность его и сгубили.

      С тех пор прошло почти двадцать лет, но О’Салливан до сих пор помнил этого строптивого инспектора, решившего утереть нос столичным выскочкам, каковыми он считал агентов «Сигмы». Старина О’Мэлли в тот раз дал маху – никакой имидж строгих костюмов не помог воздействовать на инспектора, тот всё равно поступил по-своему, несмотря на строжайший запрет. Да, бывает и такое…

      Проведя всю ночь в дороге, агенты, как и рассчитывал О’Салливан, прибыли на место ранним утром следующего дня, когда даже петухи на окрестных фермах ещё спали. Местность выглядела, как и двадцать лет назад – поля и фермы, фермы и поля. Типичная для южного Лимерика сельская глушь. Просёлочная дорога в столь ранний час была совершенно пуста.

      С утра неожиданно распогодилось, на ясном небе не было ни облачка. Дул лёгкий ветерок, насыщенный утренней прохладой. Но поскольку это была Ирландия, погода в течение дня запросто могла испортиться… О’Салливан

18

Параллельно.