Игра наяву 2. Вкус крови. Евгений Валерьевич Решетов

прижимая к носу ладонь:

      – Вот это тут запашок, как бы не блевануть.

      Я вынужден был с ним согласиться. Воздух пропитался ароматами горьких трав, вонью какой-то едреной химии и кислым запахом потеющих человеческих тел. Но это были не все минусы данного места – вокруг царила гнетущая могильная атмосфера, словно мы попали на похороны. Я понял, из-за чего она здесь появилась, когда мне на глаза попалась табличка, гласящая, что это отделение для тяжелобольных. Если Атос здесь, то все может быть очень плохо.

      Я похлопал по плечу впередиидущего Коса и тихо проговорил:

      – Крыса точно тут?

      – Ага, вон в той палате. Разве ты не слышал девку из регистратуры? – напряженно произнес друг, как-то весь скукожившись и уменьшившись в размерах, словно его что-то сдавливало со всех сторон.

      – Слышал, – мрачно бросил я, взглянув на палату с номером «39», в которой должен лежать Атос.

      – Три раза по тринадцать, – почти неразборчиво пробормотал Кос и открыл дверь с облупленной краской.

      Он зашел внутрь, а я прошмыгнул за ним. Мы тут же наткнулись на строгий взгляд высокой женщины в белом халате и с большим блокнотом в холеных руках. Она стояла возле кровати, на которой лежал бледный Атос. Его дыхание было хриплым и затрудненным. Парень определенно находился без сознания. Помимо него, тут оказался еще только один пациент. Кровать этого мужчины с пышными усами располагалась рядышком с Атосовской. Он тоже лежал с закрытыми глазами и, казалось, что пациент спит, сложив руки на груди.

      Увидев нас, женщина произнесла строгим сухим голосом:

      – Вы кто такие?

      – Это… мы к нему, – немного растерялся Кос, ткнув пальцем в сторону Крысы.

      – Проведать его пришли, – подал я голос, сцепив руки за спиной. – Как он? Жить будет? В себя приходил? Что-нибудь говорил?

      – Нет. Сознание к нему не возвращалось. Что, впрочем, не удивительно, его состояние критическое, – ответила женщина. – Я его лечащий врач и зовут меня Александра.

      – Очень приятно познакомиться. Константин, – представился друг и протянул руку.

      Она пристально посмотрела на его ладонь, будто пыталась сосчитать количество микробов, которые присутствовали на ней, и пожимать не стала, видимо, сочтя их популяцию слишком большой для телесного контакта.

      Парень сконфуженно убрал руку, засунув ее в карман. Его лицо приняло донельзя кислое выражение, словно он хватанул просроченного пива.

      Я же быстро проговорил, впритык подойдя к Крысе и оказавшись возле его головы:

      – Мы можем ему чем-нибудь помочь?

      – Да. Ему нужна новая печень и селезенка. Поделитесь? Один может дать печень, а другой селезенку, – произнесла врач, предельно серьезно глядя на нас.

      – Это юмор, да? – выдавил Кос, в голосе которого чувствовалось замешательство.

      – Да, –