Женщина Солнца. Джеймс Уиллард Шульц

моей женщиной?

      Она бросила на меня испуганный взгляд, испуганно оглядела двор и ответила:

      – Нас не должны видеть здесь, когда мы наедине говорим друг с другом. Разве ты не знаешь, что должен послать своего друга, чтобы тот попросил моего отца отдать меня тебе?

      – Но скажи мне, что сама думаешь об этом? Ты хочешь быть моей женщиной?

      Она не ответила, но взгляд, которым она одарила меня, когда взяла ведро и поспешила прочь, был достаточным ответом. Я пошел к Поднимающемуся Волку, сказал ему, что хочу эту девушку и попросил его поговорить об этом с ее отцом. Он рассмеялся и сказал, что он и его семья не были слепыми; все они предвидели, что это произойдет. Он сразу же пойдет к вождю и поговорит об этом. Позже в тот же день, когда я был в торговом зале, вошел Поднимающийся Волк с родителями девушки и сказал, что вождь хочет, чтобы я взял ее, при условии, что я соглашусь на определенные условия, о которых скажет ее мать. И при этих словах мать шагнула вперед и, строго посмотрев на меня, воскликнула:

      – Белый торговец, я не хочу, чтобы моя дочь горевала так, как некоторые женщины пикуни были вынуждены горевать из-за ваших мужчин. Ты можешь получить ее, только если согласишься быть с ней очень хорошим и добрым и никогда не покидать ее, пока она остается верной тебе.

      – Так и будет, – сказал я.

      Тогда она подошла ко мне вплотную и велела:

      – Тогда подними свою руку к Солнцу, поклянись ему, что ты это сделаешь. Теперь повторяй за мной обет:

      – О Солнце!

      – О Солнце!

      – Я беру Мастаки и делаю своей женщиной.

      – Я беру Мастаки и делаю своей женщиной.

      – Если я когда-нибудь причиню ей зло, уничтожь меня!

      – Если я когда-нибудь причиню ей зло, уничтожь меня!

      Последовало долгое молчание. В глазах матери стояли слезы; у вождя, и даже у самого Поднимающегося Волка, были очень серьезные лица. Я понимал, что взял на себя очень серьезное обязательство.

      – Зять, сейчас, сегодня, мы заберем Мастаки в лагерь, чтобы помочь ей собрать нужные вещи для вашей совместной жизни. Через шесть дней мы возвращаемся, – сказала ее мать, вытирая слезы. Я кивнул в знак согласия и вопросительно посмотрел на Поднимающегося Волка.

      – Ты должен быть щедр к ним. Чем больше ты им дашь, тем более довольной будет девушка, – сказал он.

      На это мы выбрали и выложили на прилавок для ее отца ружье, порох, пули и капсюли; четыре одеяла, пять фунтов табака, нож и четыре капкана для бобров. Для матери – четыре одеяла, красную ткань для платья, двенадцать связок бус, несколько шил, иголки и нитки. Для девушки – тонкую шаль, материал для шести ситцевых платьев, хлопчатобумажную ткань для нижней одежды, шесть пар чулок, два шелковых носовых платка, пару ножниц и набор бус, ниток и иголок. С довольными улыбками пара собрала подарки и вышла. Потом появились индейцы, которым нужно было торговать, и у меня не было возможности снова увидеть Мастаки до того, как она уехала со своими