XXL Love. Кексики vs Любовь. Джина Шэй

легко довести дослез. Что теперь? Повесь мне на спину стикер “пни меня” и вали куда хочешь.

      – И бросить тебя?

      – Можно подумать, ты помогать собираешься.

      – Ох, балбеска!

      Хочется закатить глаза, уж больно её яркий гнев кажется мне сейчас умилительным. Вроде, пострадала, на одной ноге стоит, обеими руками за меня держится, глаза на мокром месте. А все равно выглядит в духе “что за лев этот тигр”.

      Но стоять бессмысленно, надо действовать.

      – А!

      Юлька вскрикивает, когда обе её пухлые ножки оказываются в воздухе, перехваченные под аппетитными коленочками. В качестве вознаграждения же лично мне – она прижимается ко мне грудью. Балдеж!

      – Тимур! – Кексик демонстрирует чудеса охерения, и даже вспоминает, как меня зовут.

      – М? – я заинтересованно приподнимаю бровь, не торопясь, чтобы не уронить свою бесценную ношу, шагаю в сторону своей машины.

      – Ты с ума сошел?

      – Сошел, – вздыхаю сокрушенно, – жалко только, что ты лишь сейчас это заметила.

      – Да блин! – Юльчик стукает меня по груди мягким кулачком. – Выруби мартовского кота наконец. Я серьезно. Ты спятил? Я же тяжелая!

      – Ну-у-у! – я и сам понимаю, что скромная улыбка у меня выходит ни разу не скромной, но чего уж тут. – Кексик, я передам твои восхищения моему тренеру и моей штанге. И заруби себе на носу. Ты не тяжелая. Ты – мягкая.

      – Ой, все! – Максимовская закатывает глаза и вся скукоживается, скрещивая руки на груди.

      – А можно ли уточнить, Юлия Руслановна, что конкретно вы хотели сказать этим своим "все"? – елейным голосочком уточняю я и кивком подзываю одного из пешеходов, зазевавшихся в нашу сторону: “Парень, дверь открой!”

      Парень оказывается сообразительный и отзывчивый. Впрочем, это было ясно изначально – он хотя бы телефон не достал. Кстати о пиндосе с телефоном…

      – Слышь, красавец, тебе форму носа не поправить?

      Обожаю магическое действие своей улыбки. Оно особенно прекрасно, когда ты только что продемонстрировал силу собственных бицепсов. Даже угрожающей морды лица строить не надо. И тощее недоразумение с ярко-красным прыщом на кончике носа пугливо втягивает голову в плечи, а телефон – в рукав толстовки.

      – То-то! – добавляю еще одну улыбку на десерт, и снова разворачиваюсь к Кексику, которая почти затравлено оглядывает салон моей тачки, и морщась, елозит своей дивной пятой точкой по замшевой обивке.

      Ох, какая ж все-таки жалость, что нельзя прям сейчас сорваться, найти какой-нибудь потаенный переулок, и поелозить с ней вместе. Сначала больничка, а там уже будем строить далеко идущие планы.

      – Ищешь, в каком месте у меня спрятаны вилка и нож? – фыркаю, падая на водительское кресло. – Увы, мне, увы. Последний комплект запачкался. Не могу начать есть тебя прямо сейчас. А мне ужасно жаль, между прочим.

      – Угу! – тоном “ну, да, конечно” бурчит Юльчик, отползая от меня в дальний угол машины.

      – Очень больно? – обеспокоенно переспрашиваю, пытаясь припомнить, есть ли у меня в аптечке что-то годное,